Роль оценщика в процедуре банкротства предприятия. Проведение экономической экспертизы при расследовании преднамеренных банкротств Финансовая экспертиза по делу о банкротстве

(Порохов М. Г., Хазиев Ш. Н.) («Адвокат», 2006, N 5)

СУДЕБНО-ЭКОНОМИЧЕСКИЕ ЭКСПЕРТИЗЫ ПО ДЕЛАМ О КРИМИНАЛЬНОМ БАНКРОТСТВЕ

М. Г. ПОРОХОВ, Ш. Н. ХАЗИЕВ

Порохов М. Г., адвокат.

Хазиев Ш. Н., адвокат.

Вопросы оказания юридической помощи руководителям или собственникам предприятий и организаций, оказавшихся в ситуации банкротства, являются весьма актуальными на современном этапе экономического развития нашей страны. Большое значение имеет при этом привлечение специальных знаний в области судебно-экономической экспертизы.

В случае объявления банкротства нередко встает вопрос о его преднамеренности и фиктивности, а также о неправомерных действиях руководителей или собственников предприятий при банкротстве или в предвидении такового. Оценка действий руководителей или собственников предприятий, определение факторов, которые позволяют говорить о предвидении банкротства, установление обстоятельств, при которых оно наступило, представляют значительные трудности в связи со сложностью установления финансового состояния предприятия и экономической оценкой его хозяйственной деятельности. Для определения юридически значимых обстоятельств банкротства большое значение имеет своевременное и правильное выявление признаков вышеперечисленных неправомерных деяний путем проведения судебно-экономических экспертиз. Судебно-экономические экспертизы проводятся в судебно-экспертных учреждениях Министерства юстиции РФ и в экспертно-криминалистических подразделениях органов внутренних дел. Класс судебно-экономических экспертиз включает в себя финансово-экономические и бухгалтерские экспертизы. Судебно-экономические экспертизы проводятся при расследовании и судебном разбирательстве дел, связанных с преступлениями в сфере экономической деятельности, а также по гражданским делам и хозяйственным спорам, когда для правильного разрешения возникших вопросов требуются специальные познания. Последние включают в себя познания в области бухгалтерского учета, финансового и налогового учета, экономики и управления производством, финансов и кредита, налогов и налогообложения, банковского дела, экономики труда, особенностей обращения и учета ценных бумаг, оценки недвижимости и производства, дополнительных познаний в области криминалистики, уголовного и гражданского, арбитражного процесса, теории судебной экспертизы. При проведении судебно-экономических экспертиз применяются разработанные в государственных судебно-экспертных и научных учреждениях методики, которые обсуждаются, дорабатываются, утверждаются представителями научного и судебно-экспертного сообщества (научно-методическими и учеными советами, межведомственными комиссиями и комитетами и т. д.). Утвержденные и апробированные методики сертифицируются и рекомендуются к применению. При подготовке государственных судебных экспертов используются программы подготовки экспертов, включающие в себя основные вопросы базовых специальных познаний и положений теории судебных экспертиз. Производство судебно-экономических экспертиз регулируется не только процессуальным законодательством (уголовно-процессуальным, гражданским процессуальным, арбитражным процессуальным), но и законодательством о государственной судебно-экспертной деятельности, нормативными актами соответствующих министерств и ведомств. Министерством юстиции РФ утверждены и изданы такие нормативные акты, как Перечень родов (видов) экспертиз, выполняемых в государственных судебно-экспертных учреждениях Минюста России, и Перечень экспертных специальностей, по которым предоставляется право самостоятельного производства судебных экспертиз в государственных судебно-экспертных учреждениях Минюста России (от 14 мая 2003 г.), Инструкция по организации производства судебных экспертиз в судебно-экспертных учреждениях Минюста России и Методические рекомендации по производству судебных экспертиз в государственных судебно-экспертных учреждениях системы Минюста России (от 20 декабря 2002 г.), Положение об организации профессиональной подготовки и повышения квалификации государственных судебно-экспертных учреждений Минюста России (от 15 июня 2004 г.), Положение об аттестации работников на право самостоятельного производства судебной экспертизы в судебно-экспертных учреждениях Министерства юстиции РФ (от 23 января 2002 г.). Аналогичные нормативные правовые акты по общим вопросам организации производства судебных экспертиз и подготовки экспертов были приняты и МВД РФ. В силу ст. 24 Федерального закона от 19 июня 2001 г. «О несостоятельности (банкротстве)» (с изменениями и дополнениями) в обязанность арбитражного управляющего входит, помимо всего прочего, анализ финансового состояния должника, а также выявление признаков преднамеренного и фиктивного банкротства. Для проведения анализа финансового состояния должника Постановлением Правительства РФ от 25 июня 2003 г. N 367 были утверждены Правила проведения арбитражным управляющим финансового анализа. Распоряжением ФСДН РФ от 8 октября 1999 г. N 33-р (далее — Распоряжение) были утверждены Методические рекомендации по проведению экспертизы о наличии (отсутствии) признаков фиктивного или преднамеренного банкротства (далее — Методические рекомендации). Из смысла п. 3 Распоряжения следует, что определение признаков преднамеренного или фиктивного банкротства допускается арбитражным управляющим и иными заинтересованными лицами. При этом им рекомендовано руководствоваться Методическими рекомендациями. Следует отметить, что арбитражный управляющий вправе привлекать для обеспечения осуществления своих полномочий на договорной основе третьих лиц, при этом законом такой круг лиц не ограничен. В силу п. 2 Распоряжения ФСДН РФ, п. 20, 22, 23 Методических рекомендаций экспертом по подготовке заключений о наличии (отсутствии) признаков фиктивного или преднамеренного банкротства крупных, экономических или социально-значимых организаций являлся центральный аппарат Федеральной службы России по финансовому оздоровлению и банкротству; иных организаций — межрегиональные территориальные органы, территориальные органы названной службы. Следовательно, в период существования ФСДН РФ можно было говорить, что единственным экспертным учреждением по подготовке заключений о наличии или отсутствии признаков фиктивного или преднамеренного банкротства являлась именно эта служба. Согласно совместному Приказу N 89н/1033/717 Минфина РФ, МВД РФ, ФСБ РФ от 7 декабря 1999 г. «Об утверждении Положения о порядке взаимодействия контрольно-ревизионных органов Министерства финансов Российской Федерации с Генеральной прокуратурой Российской Федерации, Министерством внутренних дел Российской Федерации, Федеральной службой безопасности Российской Федерации при назначении и проведении ревизий (проверок)», вышеупомянутые государственные органы взаимодействуют на постоянной основе по вопросам организации, проведения и реализации материалов ревизий (проверок), а также обмена информацией по укреплению законности. Под ревизией понимается система контрольных действий по документальной и фактической проверке обоснованности совершенных организацией хозяйственных и финансовых операций в ревизуемом периоде или достигнутых результатов ее финансово-хозяйственной деятельности (п. 5 Положения). Таким образом, в случае возникновения необходимости получения экспертного заключения по вопросам наличия признаков преднамеренного или фиктивного банкротства органам следствия надлежало обращаться в Федеральную службу Российской Федерации по делам о несостоятельности и финансовому оздоровлению. Указом Президента РФ от 9 марта 2004 г. N 314 «О системе и структуре федеральных органов исполнительной власти» Федеральная служба России по финансовому оздоровлению и банкротству упразднена. Ее функции по принятию нормативных правовых актов в установленной сфере деятельности переданы Министерству экономического развития и торговли РФ, что фактически повлекло за собой потерю государственного экспертного учреждения по подготовке заключений о наличии или отсутствии признаков фиктивного или преднамеренного банкротства. Как следствие, нередко при расследовании уголовных дел о криминальном банкротстве следователи и суды назначают судебно-экономические экспертизы специалистам-экономистам и оценщикам, должностным лицам государственных контрольных учреждений, аудиторам, не являющимся сотрудниками государственных судебно-экспертных учреждений. Этим специалистам поручается проведение анализа финансового состояния предприятия и выявление признаков преднамеренного или фиктивного банкротства. Однако экспертизы по делам о криминальном банкротстве целесообразно поручать государственным судебно-экспертным учреждениям, поскольку их специалисты более подготовлены к правильной и объективной оценке экономической ситуации, повлекшей банкротство. Эксперты таких учреждений имеют необходимую подготовку, способны отличить экономические вопросы от правовых и организационных, правильно сформулировать выводы и оформить заключение, отвечающее требованиям соответствующего процессуального законодательства. При этом не исключено привлечение в экспертную комиссию сторонних специалистов (оценщиков, аудиторов, ученых-экономистов). Экспертом-координатором в таких комиссиях целесообразно назначать государственного судебного эксперта-экономиста. Существует другая точка зрения, согласно которой оптимальной формой концентрации интеллектуальных и финансовых ресурсов для развития подобного вида деятельности и решения соответствующих практических, научно-методических, организационных и учебных задач следует считать создание негосударственного специализированного экспертного учреждения в форме автономной некоммерческой организации (АНО) с участием заинтересованных органов (Минюста России, судебных и следственных органов и др.) с привлечением высококвалифицированных специалистов <*>. Можно говорить и о создании аналогичной организации по проведению экспертизы в отношении определения признаков криминальных банкротств с привлечением самого широкого круга организаций и высококвалифицированных специалистов. ——————————— <*> Гуров А. П. К вопросу о создании института независимой судебно-стоимостной экспертизы в Российской Федерации. 1-я Международная конференция «Строительство и недвижимость: судебная экспертиза и оценка». Прага, ноябрь 2003 г.

Так или иначе, но необходимость создания экспертной организации, специализирующейся на криминальных банкротствах, есть. Статья 196 УПК РФ предусматривает случаи обязательного назначения и производства судебной экспертизы, которая обязательно должна проводиться, если необходимо установить: причину смерти; характер и степень вреда, причиненного здоровью; психическое или физическое состояние подозреваемого, обвиняемого, когда возникает сомнение в его вменяемости или способности самостоятельно защищать свои права и законные интересы в уголовном судопроизводстве; психическое или физическое состояние потерпевшего, когда возникает сомнение в его способности правильно воспринимать обстоятельства, имеющие значение для уголовного дела, и давать показания; возраст подозреваемого, обвиняемого, потерпевшего, когда это имеет значение для уголовного дела, а документы, подтверждающие его возраст, отсутствуют или вызывают сомнение. Таким образом, при выявлении признаков преднамеренного или фиктивного банкротства не предусмотрено обязательное проведение экспертизы. Методические рекомендации носят рекомендательный характер и не являются обязательными для органов следствия. В ряде случаев использование Методических рекомендаций могло бы облегчить следствию работу, хотя допускаем, что иногда проведение экспертизы на основе Методических рекомендаций для органов следствия может быть не выгодно. В такой ситуации факт наличия преднамеренного банкротства может устанавливаться сугубо на субъективном убеждении лица, производящего расследование или судебное разбирательство. Это, как представляется, не всегда будет объективно отражать реальную ситуацию, что вполне может привести к судебной ошибке. В связи с этим хотелось бы, чтобы органы государственной власти, особенно законодательной ветви, обратили внимание на то, что в настоящее время отсутствует эффективный механизм, который мог бы позволить более или менее четко выявлять наличие признаков преднамеренного или фиктивного банкротства. Еще более сложная ситуация наблюдается при выявлении неправомерных действий при банкротстве. Формулировка ст. 195 УК РФ в части отчуждения имущества, совершенного руководителем или собственником организации-должника либо индивидуальным предпринимателем при банкротстве или тем более в предвидении такового порождает неоднозначное толкование указанной нормы. В свою очередь, это существенно затрудняет правоприменительную практику по данному вопросу. При этом надо помнить, что никаких правил, носящих хотя бы методический, рекомендательный характер, не разработано. В такой ситуации проведение следствия при отсутствии экономической экспертизы практически невозможно. В связи с изложенным хотелось бы обратить внимание на ст. 159 УПК РФ («Обязательность рассмотрения ходатайства»). В силу ч. 2 указанной статьи подозреваемому или обвиняемому, его защитнику, а также потерпевшему, гражданскому истцу, гражданскому ответчику или их представителям не может быть отказано в производстве судебной экспертизы, если обстоятельства, об установлении которых они ходатайствуют, имеют значение для данного уголовного дела. Хотелось бы обратить внимание на то, что выявление признаков преднамеренного или фиктивного банкротства в процессе процедур банкротства, установленных Законом о банкротстве, или в иных случаях вне рамок уголовного процесса, не будет иметь статуса судебной экспертизы. Судебная экспертиза будет считаться таковой, если она проведена с соблюдением всех процессуальных особенностей, установленных УПК РФ. Выявление признаков преднамеренного или фиктивного банкротства на основании Методических рекомендаций может быть основанием для возбуждения уголовного дела, но никак не основанием для применения санкций ст. 196, 197 УК РФ. Сам факт наличия признаков преднамеренного или фиктивного банкротства еще не является достаточным основанием для привлечения лица к уголовной ответственности по соответствующим статьям УК РФ. Вышеуказанные преступления совершаются только с прямым умыслом, на что обращают внимание большинство научно-практических комментариев к УК РФ, и, следовательно, говорить о привлечении к уголовной ответственности можно лишь тогда, когда при наличии признаков преднамеренного или фиктивного банкротства доказан прямой умысел в действиях соответствующих лиц. На практике объективно установить наличие или отсутствие умысла руководителя или собственника коммерческой организации в действиях и решениях, приведших к банкротству, достаточно сложно. Сложность заключается в доказывании того, что несостоятельность наступила именно в результате «умышленного создания или увеличения неплатежеспособности… в личных интересах или интересах иных лиц» (ст. 196 УК РФ), а не в результате добросовестного осуществления руководителем или собственником организации своих полномочий по управлению этой организацией. Значительные трудности также вызывает доказывание ложного объявления руководителем коммерческой организации или ее собственником о своей несостоятельности именно в целях введения в заблуждение кредиторов для получения отсрочки или рассрочки причитающихся кредиторам платежей или скидки с долгов, а равно для неуплаты долгов. Наряду с указанными в правоприменительной практике и в юридической науке имеются и другие достаточно сложные и мало изученные проблемы оценки ситуаций, связанных с банкротством. Дальнейшее развитие правового обеспечения экономической деятельности в России требует более пристального внимания к вопросам применения специальных знаний при анализе финансово-хозяйственной деятельности предприятий в условиях признания их несостоятельными.

——————————————————————

Интервью: До сих пор не решены проблемы адвокатуры, появившиеся еще в двадцатых годах прошлого века (интервью с профессором политологии университета Стетсон (США), специалистом по истории российской адвокатуры Юджином Хаски) («Адвокат», 2006, N 5)

«ДО СИХ ПОР НЕ РЕШЕНЫ ПРОБЛЕМЫ АДВОКАТУРЫ, ПОЯВИВШИЕСЯ ЕЩЕ В ДВАДЦАТЫХ ГОДАХ ПРОШЛОГО ВЕКА»

Ю. ИВАНОВА

В начале апреля редакцию журнала посетил член редакционного совета, профессор политологии университета Стетсон (США) Юджин Хаски. Так получилось, что мы встретись впервые — в наш век телекоммуникаций и мобильной связи это обычное дело. Он оказался почти экранным воплощением американского профессора — непривычно простой в общении, обаятельный умница и интеллектуал, почти без акцента говорящий по-русски, — и произвел неизгладимое впечатление на находящихся в офисе редакции сотрудниц. Мы ждали его приезда — он прибыл в Москву как участник международной научной конференции «Модернизация экономики и государства», проводившейся в Высшей школе экономики, и в беседе с заместителем главного редактора Юлией Ивановой ответил на вопросы, которые, по мнению редакции, интересны внимательному читателю нашего журнала.

— Юджин, Вы — автор известной книги «Происхождение и развитие советской адвокатуры (1917 — 1939)». Эта книга издана на русском языке в Москве в 1993 г., но исследование, ставшее ее основой, Вы провели гораздо раньше, в то время, которое у нас принято называть эпохой застоя. В числе прочего этот период (конец 70 — начало 80-х годов прошлого века) характеризовался, скажем так, обоюдной политической настороженностью между СССР и США. Сам собой напрашивается вопрос: почему при этих не самых благоприятных условиях молодой американский исследователь решил заняться историей советской адвокатуры и приехал для этого в Советский Союз? — Хороший вопрос. Моя научная жизнь вообще началась довольно необычно. Так сложилось, что я защитил диссертацию (по-английски ее название звучало так: «The Formation of the Soviet Legal Profession») не в Америке, а в Великобритании, в Лондонской школе экономических и политических наук. Советологией и российской историей я увлекся еще раньше. Меня всегда привлекали проблемы, находящиеся на стыке политики и права. Адвокатура как уникальный институт, имеющий значение и в сфере отправления правосудия, и в сфере защиты прав и свобод, и в сфере построения политической системы государства, представляет собой исключительно интересный объект исследования. Если говорить об интересе к России, то он (может, и не вполне осознанно) возник у меня гораздо раньше, когда я начал изучать русский. Не могу точно объяснить, почему из всех вариантов второго иностранного языка по школьной программе я выбрал русский. В нашей школе после двух лет изучения латыни можно было приступить к одному из современных иностранных языков. Большинство выбрали испанский, а я — русский. Во Флориде, где я вырос, русский язык преподавали всего в четырех школах, одной из которых была и моя средняя школа. Помню, мама очень боялась, что я стану коммунистом: в конце 60-х годов русская тема была не слишком популярна в Америке, точнее, интерес к ней обычно вызывал у окружающих смутные подозрения. Так вот, впоследствии, уже владея русским языком и изучая историю России, я, естественно, обращал особое внимание на развитие государственных и общественных институтов. В Америке адвокатура занимает весьма значимое место. Зная о блестящей русской присяжной адвокатуре, сыгравшей важную роль в развитии государства и общества последних пятидесяти лет существования Российской Империи, я заинтересовался последующим периодом ее развития. Однако выяснилось, что в Америке материалов на английском по этому периоду (начиная от судебной реформы 60-х годов XIX века и до Второй мировой войны) почти нет. На русском языке мне удалось найти довольно много источников, касающихся последних десятилетий существования Российской Империи и практически ничего — о советском периоде развития адвокатуры. Тогда я и решил ехать в Советский Союз, чтобы исследовать развитие адвокатуры в СССР из достоверных источников. Когда я прибыл в 1979 г. в Московский государственный университет им. М. В. Ломоносова в качестве стажера (по программе советско-американского научного обмена), меня очень тепло принял заведующий кафедрой уголовного процесса Борис Афанасьевич Галкин. Он был назначен моим научным руководителем и всячески помогал. Я работал в библиотеках, включая Ленинскую, посещал спецкурс по организации советской адвокатуры в МГУ, узнал много нового, обобщил массу информации, но достаточного материала собрать по-прежнему не мог. — А как профессор Б. А. Галкин и другие наши ученые отнеслись к Вашему выбору темы? Адвокатура и как институт, и как объект научных исследований была тогда совсем не в моде. Вас не заподозрили в некой провокации? — Борис Афанасьевич действительно был несколько озадачен моим выбором, но исключительно приветлив и дружелюбен. Зато дама, которая вела спецкурс по организации адвокатуры в СССР, продемонстрировала совершенно иное отношение. Сначала она вообще не допустила меня к своим занятиям, и потребовалось вмешательство декана юридического факультета, чтобы я смог на них присутствовать. Когда я наконец попал на ее семинар, она на первом же занятии ни с того ни с сего начала критиковать внешнюю политику США, выразительно поглядывая в мою сторону. В Америке такое поведение обозначается короткой фразой «You are not welcome». Я был смущен. — То есть Вы неожиданно для себя оказались в роли идеологического противника, хотя имели цель всего лишь получить информацию по совершенно неисследованной проблеме? — Точно. Конечно, я понимал странность своего положения: американец изучает историю советской адвокатуры при том, что русские ученые этой темой не интересуются. Но, должен отметить, злополучная преподавательница, фамилии которой я никак не могу вспомнить, оказалась единственной из советских людей, кто отнесся ко мне с откровенным подозрением. — При таком начале работы у Вас не пропал энтузиазм? Вам действительно дали возможность заниматься исследованием или все-таки старались свести предоставляемые материалы только к официозной, «идеологически выдержанной», как тогда говорили, информации? — Что касается первого вопроса, то я уверен: все зависит от самого человека. Нужно терпение и настойчивость — вот и все. К тому же и из открытых источников, например из советской периодики 30-х годов, при внимательном подходе можно извлечь массу объективной, неполитизированной информации. На второй вопрос отвечу по-русски: не без этого. Помню, в Институте государства и права мне устроили встречу с М. С. Строговичем. Я возлагал на беседу с ним большие надежды, ведь в 1930-е годы он работал помощником Генерального прокурора А. Я. Вышинского и многое мог рассказать и о советской правоохранительной системе, и об адвокатуре. Но Михаил Соломонович, узнав, что меня интересует период 30-х годов, наотрез отказался обсуждать эту тему и порекомендовал изучить, как он выразился, современные материалы, относящиеся к этому периоду. Полагаю, комментарии излишни. Вспоминается и такой эпизод. В то время (1979 — 1980 гг.) иностранцам предоставляли возможность работать в Первом зале Ленинской библиотеки наравне с ведущими советскими учеными — академиками и профессорами. Конечно, это было большой честью для меня как начинающего исследователя. Так вот, однажды я попросил одну книгу, которую «вычислил» по другим источникам: там я ожидал найти очень нужные мне сведения. Мне отказали, объяснив, что эту книгу нельзя получить именно потому, что в ней содержится такая ценная информация. Некоторые трудности возникали и с копированием материалов. Тогда в Ленинской библиотеке копии по заявкам читателей делали сотрудники отдела ксерокопирования. Заявки принимали 2 — 3 раза в неделю, каждый раз не больше чем на 20 страниц текста. Можно было воспользоваться и другим вариантом — заказать копии на специальной пленке, которая называлась микрофильмом. По существовавшим тогда правилам советские ученые из Америки и американские ученые из Союза имели право вывезти определенный (и довольно большой — до нескольких тысяч страниц на микрофильме) объем информации. Но когда я просмотрел скопированное по моей заявке, то увидел, что пропущены самые ценные данные, которые содержались в одном из номеров «Еженедельника советской юстиции» 30-х годов. Я спросил у сотрудницы, почему пропущена именно интересующая меня часть, и она ответила: поэтому и не копируется. В целом у меня не было серьезных проблем с исследованием в Ленинке. Все сотрудники работали профессионально и относились к иностранцам хорошо. Особенно ценной для моего исследования стала работа в архивах Московской городской коллегии адвокатов. — Наверное, там Вы и собрали основной фактический материал? — Да, в значительной мере. Конечно, немало фактов я взял из газет и журналов интересующего меня периода — я читал все центральные советские и юридические издания 20 — 30-х годов. В архивах МГКА мне разрешил работать тогдашний председатель президиума Коллегии Константин Апраксин. Позже я с удивлением услышал отзывы о нем как о не самом прогрессивном (мягко говоря) председателе президиума. Я же отношусь к нему с уважением и благодарностью — он, возможно, чем-то рисковал, предоставляя американцу доступ в архив МГКА. В архиве я работал в течение трех недель и всегда добрым словом вспоминаю и К. Апраксина, и всех сотрудников коллегии за их теплоту и участие. В офисе МГКА я мог не только читать архивные материалы, но и наблюдать реальную жизнь коллегии, работу адвокатов. — Вы привезли свою последнюю работу — большой обзор под выразительным названием «Триумф или позор адвокатуры?» с подзаголовком «Основы адвокатуры в путинской России». Значит, в течение прошедших двадцати шести лет Вас по-прежнему интересовало и продолжает интересовать развитие адвокатуры в России? Кстати, как называется книга, в которую вошла эта работа, и где она издана? — Безусловно, все эти годы я стараюсь следить за событиями в России вообще и адвокатуре в частности. За эти годы мной написано немало статей о современной адвокатуре. Первая была опубликована в начале 80-х годов и доказывала, что по сравнению с другими профессиональными организациями в бывшем Советском Союзе коллегии адвокатов пользовались необычной автономией и действовали как самоуправляющиеся организации, несмотря на «опеку» партии и Минюста. — По памяти я не могу привести полный список моих публикаций о правовой системе СССР и России. Вот некоторые из них. «Between Citizen and State: The Soviet Bar (Advokatura) under Gorbachev» (Columbia Journal of Transnational Law, N 1 (1990); «A Framework for the Analysis of Soviet Law» (Russian Review, N 1 (1991); «Russian Judicial Reform after Communism» (editor Peter Solomon); «Reforming Justice in Russia: 1864 — 1994» (M. E. Sharpe, 1997); «Speedy, Just, and Fair? Remaking Legal Institutions in Putin’s Russia in Perspectives on the Russian State in Transition (Woodrow Wilson School, Princeton, 2006). В университете Стетсон я занимаюсь сейчас не только правовыми, но и другими проблемами. В последнее время предмет моего интереса — административная реформа в России. Недавно я написал статью о системе «одного окна» (Lowering the Barriers to Entry for Russian Small Business, in Kathryn Hendley, Remaking the Role of Law: Commercial Law in Russia and the CIS (Juris Publishing, forthcoming). В 1999 году издана моя книга о президентской власти и институте президентства в России (Presidential Power in Russia. M. E. Sharpe. 1999). Кроме того, с начала 90-х годов я написал несколько статьей о политической жизни в Киргизии. Но могу сказать, что адвокатура, русская адвокатура, — моя первая любовь. — Она же — самая сильная? — Да. Вы спросили о моей новой статье о российской адвокатуре периода правления Президента Путина. Она появится в книге Public Policy and Law in Russia (Brill Publishers, The Netherlands, December 2005; edited by Robert Sharlet and F. J.M. Feldbrugge). — Вы планируете подготовку этого материала на русском языке? Уже после беглого просмотра ясно, что он будет весьма интересен русскому читателю. Многие издания в России, и в первую очередь наш журнал, с удовольствием опубликовали бы его. — Честно говоря, я этого не планировал, но буду иметь в виду Ваши слова. — Можете считать это официальным предложением. В своем обзоре Вы прослеживаете тенденции развития российской адвокатуры на протяжении последних лет, которые Вы обозначили как «путинский период». Я с удовольствием прочту этот материал, но, коль скоро наши читатели пока лишены этой возможности, им будет интересно узнать от независимого наблюдателя, что привлекло его внимание на нынешнем этапе развития российской адвокатуры. На какие основные моменты Вы обратили внимание и почему? — Если отвечать на Ваш вопрос подробно, пришлось бы излагать все свои мысли по этому предмету. Главное, о чем хотелось бы сказать: я удивлен, что до сих пор не решены проблемы адвокатуры, появившиеся еще в двадцатых годах прошлого века. Отношения адвокатуры и Министерства юстиции Российской Федерации, проблема юридической помощи малоимущим и главный вопрос — кто будет платить за это, неравное положение адвокатов и обвинителей, обвинительный уклон в уголовном процессе — все это у вас снова на повестке дня. Для наблюдателя со стороны много непонятного в организации бесплатной юридической помощи. Насколько я знаю, Министерство юстиции организует сейчас в экспериментальном порядке специальные государственные юридические конторы для бедных. Неясно, зачем это делать, когда такую помощь вполне могли бы оказывать адвокаты. — Дело в том, что до сих пор бесплатная юридическая помощь малоимущим по гражданским делам в соответствии с законодательством оказывалась адвокатами по очень ограниченному числу дел. Минюст России инициировал принятие Постановления Правительства РФ от 22 августа 2005 г., во исполнение которого с 1 января 2006 г. начат эксперимент по оказанию малоимущим бесплатной юридической помощи по гражданским делам в Карелии, Чечне, Волгоградской, Иркутской, Магаданской, Московской, Самарской, Свердловской, Томской и Ульяновской областях. Цель эксперимента — решить один из самых наболевших вопросов реального обеспечения права малоимущих на доступ к правосудию в гражданском судопроизводстве. Министерство юстиции предложило распространить такую помощь на все дела, рассматриваемые и разрешаемые в порядке гражданского судопроизводства. Адвокаты с самого начала резко возражали против модели, предложенной Минюстом России. Наиболее принципиальные из этих возражений изложила член Совета Федеральной палаты адвокатов РФ Галина Нилус в статье, опубликованной в первом номере нашего журнала за текущий год <*>. В числе аргументов Г. Н. Нилус есть и такой: проблема оказания малоим ущим бесплатной юридической помощи решена Минюстом максимально затратным для государства, нелогичным и неэффективным способом. ——————————— <*> Нилус Г. Н. Система юридической помощи малоимущим нуждается в совершенствовании // Адвокат. 2006. N 1.

Действительно, на содержание бюро государство должно тратить гораздо больше денег, чем на оплату адвокатам компенсации (по утвержденным ставкам) за оказание бесплатной юридической помощи. Офисы, материально-техническое обеспечение работы адвокатов и даже возмещение ущерба за некачественно оказанную адвокатами помощь — это расходы адвокатуры. Вместо того, чтобы распространить монополию адвокатуры на оказание бесплатной юридической помощи малоимущим на все дела, рассматриваемые и разрешаемые в порядке гражданского судопроизводства, и оплачивать эти услуги из федерального и региональных бюджетов, государство теперь должно тратить деньги и силы на организацию и обеспечение новых государственных учреждений, и будет самостоятельно нести ответственность перед малоимущими в случаях оказания юристами бюро некачественной юридической помощи. Похоже, опасения адвокатов подтвердились, и эксперимент идет не слишком успешно. Во всяком случае, на состоявшемся 17 марта расширенном заседании коллегии Министерства юстиции РФ, где подводились итоги его деятельности за 2005 год, о работе государственных юридических бюро говорилось совсем немного. Министр юстиции высказал мнение, что, несмотря на активное неприятие этой идеи адвокатами, эксперимент удался, и объявил, что за первые месяцы работы в бюро обратилось более 3 тыс. человек (пенсионеры, ветераны, инвалиды, безработные). Однако директор Федеральной регистрационной службы С. Н. Мовчан (именно этой службе подведомственны государственные юридические бюро) на заседании коллегии Минюста больше говорил о трудностях, и в первую очередь о том, что квалифицированные юристы неохотно идут работать в бюро из-за низкой зарплаты. В связи с этим Росрегистрация совместно с Министерством юстиции готовит предложения по увеличению оплаты труда сотрудников государственных юридических бюро. О величине средств, уже вложенных в эксперимент, и об оценке эффективности их использования на коллегии не говорилось. — Из того, что я от Вас услышал, тем более непонятно, зачем нужен этот эксперимент, и в первую очередь, зачем он нужен Министерству юстиции. — В Ваших словах чувствуется подтекст: видимо, у Вас есть свой вариант ответа. — Из истории известно, что с советских времен Минюст традиционно контролирует адвокатуру. Думаю, это еще один шаг в том же направлении. — Большинство знакомых мне адвокатов согласилось бы с Вами. Не зря же представители органов юстиции с 2002 г. входят в состав квалификационных комиссий адвокатских образований. Но, мне кажется, здесь есть еще один момент. Вам как специалисту по российской административной реформе будет понятна моя мысль. Административная реформа у нас не столько проводится, сколько происходит — волевые усилия руководства страны и руководства различных государственных структур нередко выступают, вежливо говоря, как разнонаправленные векторы, а в результате мы имеем то, что имеем. Масштабные изменения в системе и структуре федеральных органов исполнительной власти означают и серьезное перераспределение их функций, и многие ведомства действуют по схеме — наберем побольше функций и полномочий, а что с ними делать — разберемся позже. Боюсь, инициатива с государственными юридическими бюро стоит в этом же ряду. — Развитие ситуации в России в последние годы чем-то напоминает период контрреформ второй половины XIX века. Мне кажется, прослеживается курс на ограничение самостоятельности адвокатуры, и не только силами Минюста. Внушает тревогу и судьба такого института, как суд присяжных. Насколько я знаю, суды присяжных созданы еще не во всех регионах России, но уже подвергаются критике, и раздаются голоса за их отмену. — Вы имеете в виду состоявшееся недавно оправдание присяжными группы обвиняемых в зверском убийстве маленькой Хуршиды Султоновой в Санкт-Петербурге? — Да, и мне кажется, этот ужасный случай может быть использован как аргумент против суда присяжных. Это очень опасно, потому что суд присяжных сам по себе представляет достаточно совершенную модель правосудия. Конечно, каждый суд имеет свои недостатки, но огромное преимущество присяжного суда в том, что он более защищен от влияния со стороны государства чем один профессиональный судья. — То есть Вы думаете, что мы становимся свидетелями организованной кампании против суда присяжных? — Да, создается такое ощущение. Достаточно посмотреть новости, чтобы понять, что кто-то раздувает такую кампанию в российских СМИ. — К сожалению, вынуждена с вами согласиться. Критика суда присяжных, которую мы слышим сейчас, в значительной степени объясняется возмутительным приговором суда в Санкт-Петербурге. Однако задолго до процесса по делу об убийстве Хуршиды Султоновой по крайней мере на двух российских телеканалах прошли сюжеты, в которых суды присяжных были представлены довольно тенденциозно. Помнится, одна из программ сопровождалась подзаголовком «Суд домохозяек», а их общий смысл сводился к тому, чтобы создать у зрителей представление о присяжных как собрании необразованных теток, которых с трудом оторвали от телесериалов для исполнения не совсем понятной им роли в суде. — Наступление на суды присяжных выглядит как часть общей политики ограничения независимости судебной власти в России. К большому сожалению, в России не видно заинтересованности в создании более сильных и независимых судов. Исключение составляют представители мелкого и среднего бизнеса, у которых отсутствует как политическое влияние, так и достаточные финансовые средства, чтобы обеспечить себе поддержку за счет вмешательства извне. Даже если эта часть делового сообщества станет более организованной, а значит, более значимой в глазах политиков, все равно сама по себе она не сможет много сделать для развития правовой системы России. — Вы писали об этом в статье «Взаимовлияние правовой и экономической реформ в России», опубликованной в мартовском номере журнала «Законодательство и экономика». Среди грехов российской правовой системы Вы уделили особое внимание выборочному правосудию, хрестоматийным примером которого стало дело ЮКОСа. — Дело М. Ходорковского является наиболее серьезным шагом назад в сфере правовой реформы за весь период нынешнего президентства. Кампания против руководства ЮКОСа распространилась на юристов и адвокатов, которые стали «пешками» в совместной борьбе Генпрокуратуры и МВД за влияние на российский бизнес. Широкую известность в США получил арест в декабре 2004 г. юрисконсульта среднего звена ЮКОСа Светланы Бахминой. Дело Бахминой демонстрирует слабости российской юстиции, в первую очередь в отношении гарантий презумпции невиновности и обеспечения процессуальных прав обвиняемого, а также права быть защищенным против «выборочного обвинения». Столкнуться со случаями прокурорского выборочного подхода при привлечении к уголовной ответственности можно в любой правовой системе. Имея ограниченные ресурсы и время, прокуроры повсеместно отдают предпочтение одним делам перед другими. В любой стране мира прокуроры могут использовать отдельные дела для карьерных или идеологических целей. Некоторые американские обозреватели, например, утверждают, что Генеральный прокурор штата Нью-Йорк отдавал приоритеты нескольким уголовным делам против известных бизнесменов с Уолл Стрит, чтобы улучшить свои шансы на будущих губернаторских выборах, где собирался выставить свою кандидатуру. Однако выборочный подход к привлечению к уголовной ответственности в России — явление намного более опасное, чему есть как минимум две причины. Первая заключается в живучести (на фоне весьма неясного для четкого соблюдения всех норм нового предпринимательского права) формулы: был бы человек, а статья найдется. Вторая причина основывается на том, что в России, к сожалению, избирательное обвинение является частью более широко политического подхода. — Получается, что выборочное правосудие как безусловный порок должно быть устранено в результате судебно-правовой реформы, но в ходе ее проведения власть сама поддается этому пороку. — Российская исполнительная власть, с одной стороны, поощряет, с другой — сдерживает судебно-правовую реформу. Как долго Владимир Путин и его преемники будут поддерживать традиции персонального правления, так долго и суды в России будут оставаться под чрезмерным влиянием исполнительной власти. В результате правовое государство и конституционный правопорядок останутся целью последующих реформ. Есть еще один момент, на который нельзя не обратить внимание. Это удивительное равнодушие юридического сообщества России, в том числе и судей, к происходящему в стране. Я понимаю, тому есть объективные и субъективные причины, главная из которых — как раз избыточная сила исполнительной власти. Но все же, мне кажется, и в этих условиях можно использовать имеющиеся публичные ресурсы воздействия на власть. — По этому вопросу в России привыкли руководствоваться заветом пращуров: плетью обуха не перешибешь. Юджин, я предлагаю перейти к другой теме. Мы договаривались обсудить с Вами некоторые вопросы юридического образования в России и США. В чем основные отличия? — Думаю, прежде всего надо сказать о специфике американской адвокатуры, для которой характерно наличие большого числа так называемых «кабинетных адвокатов», т. е. специалистов, занятых исключительно подготовкой документов и другими вопросами, не связанными непосредственно с представительством в суде. Такое «разделение труда» между адвокатами стало в последние годы устойчивой тенденцией развития американской адвокатуры. — Не знаю, допустима ли такая аналогия. В России существует практика, когда до обращения в суд (обычно это арбитражные дела, т. е. споры между хозяйствующими субъектами) стороны обращаются в ведущие экспертные учреждения (например, в Институт законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве РФ) за заключением по конкретной юридической проблеме. Такие заключения затем используются в суде для подкрепления правовой позиции заинтересованной стороны. Есть ли что-то подобное в США и могут ли заниматься подобной деятельностью «кабинетные адвокаты»? — Насколько я знаю, такой практики у нас нет. Я начал говорить о «кабинетных адвокатах», потому что они являются, образно говоря, продуктом американской системы юридического образования. В США традиционно применяется письменная форма зачетов и экзаменов, тогда как в России господствует устная форма. Студенты, оканчивающие юридические факультеты американских университетов, лучше всего подготовлены именно к роли кабинетных адвокатов. В России же профессия адвоката в значительно большей степени связана с работой в суде, для которой необходимы навыки, формируемые при устной форме контроля знаний студентов. Безусловно, эта традиция берет свое начало со времен русской присяжной адвокатуры, оставившей потомкам образцы высокого мастерства, неотъемлемой частью которого было ораторское искусство. — Увы, эта традиция может прерваться. Дело в том, что во многих российских вузах сейчас введена письменная форма отчетности: студенты выполняют обязательные письменные работы в течение семестра, сдают зачеты и экзамены также в письменной форме. Устная форма сохранена только для защиты курсовых и дипломных проектов и сдачи государственных экзаменов. Результаты получаются довольно противоречивые: с одной стороны, обеспечивается более жесткий текущий контроль знаний студентов, а с другой — они не имеют возможности совершенствовать навыки устного изложения. Например, в Российском государственном гуманитарном университете, где я преподаю будущим журналистам правовые основы их профессии, недавно прошедшие государственные экзамены преподнесли всем крайне неприятный сюрприз. Оказалось, что студенты, в течение пяти лет обучавшиеся по новой системе с письменной формой зачетов и экзаменов, разучились отвечать устно, во всяком случае, на том уровне, к которому привыкли преподаватели. Мне кажется, из этого опыта следует простой вывод: контроль качества знаний должен предусматривать устную и письменную формы как равноправные. По-моему, оптимальное соотношение нашли наши адвокаты: согласно Положению о порядке сдачи квалификационного экзамена на присвоение статуса адвоката претендент выполняет письменное задание, а затем отвечает на вопросы экзаменаторов. Решение экзаменационная комиссия принимает исходя из совокупной оценки всех ответов — и письменных, и устных. Хотелось бы обсудить с Вами такой вопрос, как доступность образования. Сколько в среднем стоит обучение на юридическом факультете американского университета? — Прежде чем начинать подсчеты, надо уточнить следующее. В США юридическое образование является чем-то вроде второго университетского образования. Сначала надо учиться в университете четыре года, чтобы получить степень бакалавра (обычно по таким специальностям, как философия, политические или другие общественные науки). В частном университете это обходится в сумму от 25000 до 40000 долларов в год. Но важно учитывать, что способные и трудолюбивые студенты во многих университетах получают скидки — в среднем до 40% стоимости обучения. — Хорошая скидка! — Да, и эта система применяется очень широко. У студентов есть реальная возможность собственными усилиями существенно снизить стоимость обучения. Таким образом, обычно студент платит за свое образование около 15000 долларов в год. Но это только плата за обучение, к которой надо добавить 10000 долларов в год за жилье, питание и учебники. И после этого — еще три года на юридическом факультете. Плата за обучение на юридических факультетах частных университетов тоже колеблется от 25000 до 40000 долларов в год, но государственные (или публичные) университеты предлагают более доступное юридическое образование. Плата за обучение в law school самых экономически доступных публичных университетов составляет около 5000 долларов в год. Средняя цена обучения среди публичных law schools колеблется от 10000 (в университете Виргинии) до 15000 (в университете Мичигана). — А возможность получить образование бесплатно в США существует? Например, в российских вузах на каждом факультете есть бюджетное отделение и платное отделение. Студенты-бюджетники не только не платят за свое обучение, но и ежемесячно получают стипендию. В Америке стипендии для студентов тоже существуют. Что представляет собой эта система? — В самих богатых университетах, таких, как Гарвард, необеспеченные студенты получают стипендию, которая покрывает все или почти все расходы на обучение. Кроме стипендий, основанных на финансовом положении студента, существуют и полные стипендии, и выгодные займы, выделяемые государством. В Америке нет таких вещей, как золотые и серебряные школьные медали. Но система оценки знаний выпускников средних школ позволяет тем, кто получил высшие баллы (наш эквивалент золотых медалистов), претендовать на полную стипендию в определенных университетах. Конечно, такие стипендии получает очень небольшой процент поступающих. — Напоследок не могу удержаться от вопросов, которые интересуют меня как преподавателя. У нас бытует мнение, что в западных странах, в отличие от России, такое явление, как списывание, не имеет широкого распространения, а потому не является проблемой для преподавательского состава. Это так? — Не совсем. Приходится признать, что в Америке мы также сталкиваемся с этой проблемой. Случаи, когда студенты списывают на экзаменах или представляют преподавателям работы, взятые из Интернета, и тому подобное бывают и у нас. Кстати говоря, всего неделю назад в нашем университете преподаватели обсуждали вопрос о введении Этического кодекса. Назначение Этического кодекса, или Кодекса чести, — регулировать многие вопросы внутренней жизни университета, в том числе нравственную сторону взаимоотношений между студентами и преподавателями. Во многих университетах, особенно в южных штатах, этические кодексы введены еще в XIX веке и к ним относятся очень серьезно. В университете Стетсон, где я преподаю, такого кодекса нет, точнее, он действует (в течение трех лет) в порядке эксперимента. На собрании, о котором я упомянул, преподаватели решили ввести его уже на постоянной основе, хотя, судя по всему, это будет непросто. — В России, если студент на экзамене начнет списывать, остальные скорее всего постараются ему помочь или попросят шпаргалку для себя — это называется взаимовыручка. Норма поведения в таком случае определяется неформальной заповедью: не списываешь сам, не мешай другому. Какова норма поведения в подобной ситуации для американских студентов? Я имею в виду внутренний, а не внешний императив. — В соответствии с правилами этики, о которых я только что говорил, студенты могут (и должны) пожаловаться преподавателю. Думаю, в тех университетах, где есть Кодекс чести, для большинства это и есть норма поведения. — Вы видели на территории университета Стетсон или какого-то другого американского учебного заведения расклеенные на стенах объявления, в которых предлагаются платные услуги по подготовке научных работ — начиная от рефератов и заканчивая диссертациями? Попросту говоря, речь идет о продаже работ, которые будут использоваться покупателем от своего имени. В Москве такие объявления повсюду. — У нас подобные объявления можно найти исключительно в Интернете и, насколько мне известно, предлагаются только классные задания, курсовые и дипломные работы, но не диссертации. Чтобы бороться с этим злом, многие учебные заведения используют изощренные компьютерные программы, с помощью которых легко проверить, не скопирована ли работа из Интернета. Что касается купленных диссертаций, то такой проблемы в хороших американских университетах не существует. — Можно порадоваться за американские университеты. Юджин, я благодарю Вас за подробную и содержательную беседу. Уверена, что это интервью будет интересно нашим читателям. Особенно надеюсь, что они почувствуют Ваше искреннее сопереживание, духовную сопричастность нашей русской жизни — такой нелогичной и странной не только для стороннего наблюдателя, но и для нас самих.

——————————————————————

Р.Н. Мородумов
начальник кафедры социально-экономических дисциплин
кандидат юридических наук, доцент
Уральский юридический институт МВД России
Екатеринбург, Российская Федерация
Email: [email protected]

С.Е. Марков
оперуполномоченный управления экономической безопасности и противодействия коррупции
УМВД России по Сахалинской области
Южно-Сахалинск, Российская Федерация
Email: [email protected]

ПРОВЕДЕНИЕ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ЭКСПЕРТИЗЫ ПРИ РАССЛЕДОВАНИИ ПРЕДНАМЕРЕННЫХ БАНКРОТСТВ

Аннотация

Статья посвящена теоретическим и методологическим основам и совершенствованию алгоритма проведения экономической экспертизы при расследовании преднамеренных банкротств. В результате исследования выявлены проблемы, связанные с отсутствием законодательного регулирования возможности назначения и производства экономической экспертизы по делам преднамеренных банкротств до возбуждения уголовного дела и однотипным методом ее проведения для различных организаций с разными видами деятельности.

Ключевые слова

Преднамеренное банкротство, экономическая экспертиза, расследование.

В современных экономических реалиях огромное значение имеет вопрос проведения процедуры несостоятельности (банкротства) в соответствии с положениями действующего законодательства. Банкротство, представляя собой процедуру исключения из хозяйственного оборота неэффективных субъектов экономической деятельности, а также восстановления финансового состояния должников в случае наступления в их деятельности временных экономических трудностей, способствует развитию экономической деятельности за счет участия в ней только успешно хозяйствующих субъектов и повышения уровня экономики в целом .

Ключевым в понимании экономической и правовой сути банкротства является фактор проведения процедур в строгом соответствии с действующим законодательством. Именно поэтому в статье 2 Федерального закона от 26 октября 2002 года № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» понятие банкротства определено как - «признанная арбитражным судом неспособность должника в полном объеме удовлетворить требования кредиторов по денежным обязательствам, о выплате выходных пособий и (или) об оплате труда лиц, работающих или работавших по трудовому договору, и (или) исполнить обязанность по уплате обязательных платежей» . Таким образом, банкротством является не любая неспособность должника удовлетворить требования кредиторов, а только неспособность, установленная арбитражным судом. С этой же целью ФЗ о банкротстве введены минимальные размеры требований, неспособность удовлетворить которые является основанием для проведения процедур банкротства. Для юридических лиц такая сумма в совокупности составляет не менее чем триста тысяч рублей (статья 6 ФЗ о банкротстве) с исключениями, установленными статьями 177, 183.16, 189.64, 190, 197 ФЗ о банкротстве, в которых определяются минимальные суммы задолженности для сельскохозяйственных, финансовых и кредитных организаций, стратегических предприятий и субъектов естественных монополий. Для физических лиц такая минимальная сумма определена в пятьсот тысяч рублей (статья 213.3 ФЗ о банкротстве) .

На сегодняшний день реалии российского бизнеса дают простор для возможности использования процедур банкротства за пределами его прямого назначения в целях:

1) личного обогащения собственника или управляющего лица, который осуществляет умышленное банкротство, намеренно искажая реальное финансовое положение предприятия;

2) ухода от налогов;

3) уклонения или отсрочки от уплаты, кредиторской задолженности;

4) реализации стратегии ведения корпоративных войн, уничтожения конкурентов, рейдерских захватов и т.п.

В связи с ростом преступлений в экономической сфере в Российской Федерации возникает необходимость предупреждения и раскрытия их посредством создания новых механизмов и социальных институтов с целью выработки актуальных методов борьбы с экономическими преступлениями. Одним из таких механизмов и институтов являются экономические экспертизы.

В рамках выявления, расследования и раскрытия преднамеренных и фиктивных банкротств назначение судебно-экономической экспертизы является обязательной и неотъемлемой процессуальной процедурой.

В широком понимании методика судебно-экономической экспертизы подразумевает разделение на количественные и качественные показатели.

К количественным показателям относят:

1. показатель отношений долговых обязательств к акционерному капиталу и к общей сумме активов;

2. показатель отношения движения денежных средств к общим обязательствам;

3. рентабельность;

4. величину отношений оборотного капитала к общей сумме активов;

5. величину собственного оборотного капитала;

6. прибыль (от продажи, до налогообложения, чистую).

7. объём продажи;

8. цену акций, облигаций;

9. показатель отношения постоянных затрат к общим затратам и т.п.

К качественным показателям относят:

1. высокую степень конкуренции;

2. отсутствие возможности погашения обязательств;

3. неквалифицированное управление;

4. уровень риска;

5. мошеннические действия;

6. неспособность перестраивать производство в соответствии с запросами потребителей и т.п.

В детальном понимании методика проведения исследования, в рамках судебно-экономической экспертизы включает в себя следующие последовательно выполняемые действия:

1) ознакомление со всеми объектами исследования, представленными для производства экспертизы;

2) анализ достаточности объектов исследования для разрешения, поставленных перед экспертом вопросов и дачи заключения;

3) определение возможности дачи заключения по поставленным вопросам и степени определенности выводов;

4) определение методов и способов проведения исследования;

5) определение экономического содержания хозяйственных операций, имущества и обязательств, сведения о которых содержатся в представленных материалах;

6) определение показателей исследуемой финансово-хозяйственной деятельности;

7) определение в пределах компетенции эксперта-экономиста обязанностей исследуемых лиц по выполнению положений соответствующих отраслей законодательства;

8) установление фактического выполнения исследуемыми лицами положений соответствующих отраслей законодательства;

9) сопоставление определенных в ходе исследований обязанностей лиц по выполнению положений соответствующих отраслей законодательства с их фактическим выполнением;

10) анализ и обобщение полученных результатов и формулирование выводов .

На сегодняшний день при производстве судебно-экономических экспертиз по делам преднамеренных и фиктивных банкротств можно выделить следующие проблемы:

Назначение и производство судебных экспертиз в стадии до возбуждения уголовного дела в законодательном порядке не обеспечены;

Пробелы в законодательном обеспечении возможности назначения и производства судебных экспертиз в стадии до возбуждения уголовного дела требуют устранения и совершенствования;

Заключения судебных экспертиз, полученные при проверках сообщений о преступлениях, из-за сбоев законодательной техники не отвечают требованиям допустимости и не подлежат признанию в качестве доказательств.

В существующей на сегодня методике проведения судебно-экономической экспертизы в Экспертно-криминалистическом центре МВД России , предполагается расчет девяти коэффициентов платежеспособности.

Таблица 1. Коэффициенты платежеспособности

Существует проблема, связанная с тем, что расчет указанных выше коэффициентов не дает реальной картины финансового положения организации (предприятия), так как методика имеет не дифференцированный характер относительно вида деятельности проверяемого предприятия (организации). В связи с этим считаем, что проведение такой экспертизы вряд ли можно назвать объективной и достоверной, так как возникают большие отклонения от реальных показателей.

На основе проведенного исследования были разработаны пути совершенствования алгоритма проведения экономической экспертизы при расследовании преднамеренного банкротства, а именно необходимо:

Введение в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации такого процессуального действия - как предварительное исследование, результатом которого является справка специалиста-экономиста, привлеченного из подразделений ЭКЦ МВД России. Данная мера позволила бы предотвратить преждевременные и незаконные решения о возбуждении уголовных дел, или об их отказе, избежать проблем при изъятии оригиналов бухгалтерских документов, устранить проанализированные противоречия в УПК РФ ;

Внесение изменений в методику оценки финансового состояния без практической приверженности к видам деятельности организаций взятой за базисную в ЭКЦ МВД России с заменой на индивидуальный подход к организациям.

Таким образом, на современном этапе развития судебных экономических экспертиз можно констатировать наличие ряда серьезных проблем. Их решение требует комплексного подхода, что позволит не допустить критического разрыва между научной методологической и практической экспертной деятельностью, избежать сомнений в научной обоснованности экспертного заключения. В то же время анализ проблем будет содействовать разработке теоретических и организационных основ судебных экономических экспертиз, тактических правил и методических рекомендаций по повышению качества проведения и эффективности использования экономических экспертиз в судопроизводстве.

Keywords

Deliberate bankruptcy, economic expertise, investigation.

СУДЕБНО-ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ЭКСПЕРТИЗА ПО ДЕЛАМ О КРИМИНАЛЬНОМ БАНКРОТСТВЕ

А. В. МЕЩЕРЯКОВ

В статье дается характеристика понятия судебно-экономической экспертизы, раскрывается ее основное назначение, также в ней указаны органы, осуществляющие данный вид деятельности и законодательство, которым оно регулируется. В статье также приводятся рекомендации по совершенствованию данного правового института.

Ключевые слова: судебно-экономическая экспертиза, контрольно-ревизионный орган, фиктивное банкротство, преднамеренное банкротство.

Вопросы оказания юридической помощи руководителям или собственникам предприятий и организаций, оказавшихся в ситуации банкротства, являются весьма актуальными на современном этапе экономического развития нашей страны. Большое значение имеет при этом привлечение специальных знаний в области судебно-экономической экспертизы. В случае объявления банкротства нередко встает вопрос о его преднамеренности и фиктивности, а также о неправомерных действиях руководителей или собственников предприятий при банкротстве или в предвидении такового. Оценка действий руководителей или собственников предприятий, определение факторов, которые позволяют говорить о предвидении банкротства, установление обстоятельств, при которых оно наступило, представляют значительные трудности в связи со сложностью установления финансового состояния предприятия и экономической оценкой его хозяйственной деятельности .

Для определения юридически значимых обстоятельств банкротства большое значение имеет своевременное и правильное выявление признаков вышеперечисленных неправомерных деяний путем проведения судебно-экономических экспертиз.

Судебно-экономические экспертизы проводятся в судебно-экспертных учреждениях Министерства юстиции РФ и в экспертно-криминалистических подразделениях органов внутренних дел. Класс судебно-экономических экспертиз включает в себя финансово-экономические и бухгалтерские экспертизы. Судебно-экономические экспертизы проводятся при расследовании и судебном разбирательстве дел, связанных с преступлениями в сфере экономической деятельности, а также по гражданским делам и хозяйственным спорам, ко-

гда для правильного разрешения возникших вопросов требуются специальные познания.

Последние включают в себя познания в области бухгалтерского учета, финансового и налогового учета, экономики и управления производством, финансов и кредита, налогов и налогообложения, банковского дела, экономики труда, особенностей обращения и учета ценных бумаг, оценки недвижимости и производства, дополнительных познаний в области криминалистики, уголовного и гражданского, арбитражного процесса, теории судебной экспертизы.

При проведении судебно-экономических экспертиз применяются разработанные в государственных судебно-экспертных и научных учреждениях методики, которые обсуждаются, дорабатываются, утверждаются представителями научного и судебно-экспертного сообщества (научно-методическими и учеными советами, межведомственными комиссиями и комитетами и т. д.). Утвержденные и апробированные методики сертифицируются и рекомендуются к применению. При подготовке государственных судебных экспертов используются программы подготовки экспертов, включающие в себя основные вопросы базовых специальных познаний и положений теории судебных экспертиз.

Производство судебно-экономических экспертиз регулируется не только процессуальным законодательством (уголовно-процессуальным, гражданским процессуальным, арбитражным процессуальным), но и законодательством о государственной судебно-экспертной деятельности, нормативными актами соответствующих министерств и ведомств. Министерством юстиции РФ утверждены и изданы такие нормативные акты, как: Перечень родов (видов) экспертиз, выполняемых в государ-

ственных судебно-экспертных учреждениях Минюста России и Перечень экспертных специальностей, по которым предоставляется право самостоятельного производства судебных экспертиз в государственных судебно-экспертных учреждениях Минюста России (от 14 мая 2003 г.); Инструкция по организации производства судебных экспертиз в судебно-экспертных учреждениях Минюста России и Методические рекомендации по производству судебных экспертиз в государственных судебно-экспертных учреждениях системы Минюста России (от 20 декабря 2002 г.); Положение об организации профессиональной подготовки и повышения квалификации государственных судебноэкспертных учреждений Минюста России (от 15 июня 2004 г.); Положение об аттестации работников на право самостоятельного производства судебной экспертизы в судебно-экспертных учреждениях Министерства юстиции РФ (от 23 января

2002 г.). Аналогичные нормативные правовые акты по общим вопросам организации производства судебных экспертиз и подготовки экспертов были приняты и МВД РФ.

В силу статьи 24 Федерального закона от 19 июня 2001 г. «О несостоятельности (банкротстве)» (с изменениями и дополнениями) в обязанность арбитражного управляющего входит, помимо всего прочего, анализ финансового состояния должника, а также выявление признаков преднамеренного и фиктивного банкротства . Для проведения анализа финансового состояния должника постановлением Правительства РФ от 25 июня

2003 г. № 367 были утверждены Правила проведения арбитражным управляющим финансового анализа . Распоряжением ФСДН РФ от 8 октября 1999 г. № 33-р (далее - Распоряжение) были утверждены Методические рекомендации по проведению экспертизы о наличии (отсутствии) признаков фиктивного или преднамеренного банкротства (далее - Методические рекомендации). Из смысла п. 3 Распоряжения следует, что определение признаков преднамеренного или фиктивного банкротства допускается арбитражными управляющим и иными заинтересованным лицам. При этом им рекомендовано руководствоваться Методическими рекомендациями. Следует отметить, что арбитражный управляющий вправе привлекать для обеспечения осуществления своих полномочий на договорной основе третьих лиц, при этом законом такой круг лиц не ограничен .

В силу пункта 2 Распоряжения ФСДН РФ пунктов 20, 22, 23 Методических рекомендаций экспертом по подготовке заключений о наличии (отсутствии) признаков фиктивного или предна-

меренного банкротства крупных, экономических или социально-значимых организаций являлся центральный аппарат Федеральной службы России по финансовому оздоровлению и банкротству; иных организаций - межрегиональные территориальные органы, территориальные органы названной службы. Следовательно, в период существования ФСДН РФ можно было говорить, что единственным экспертным учреждением по подготовке заключений о наличии или отсутствии признаков фиктивного или преднамеренного банкротства являлась именно эта служба.

Согласно совместному Приказу № 89н/1033/717 Минфина РФ, МВД РФ, ФСБ РФ от 7 декабря 1999 г. «Об утверждении Положения о порядке взаимодействия контрольно-ревизионных органов Министерства финансов Российской Федерации с Генеральной прокуратурой Российской Федерации, Министерством внутренних дел Российской Федерации, Федеральной службой безопасности Российской Федерации при назначении и проведении ревизий (проверок)», вышеупомянутые государственные органы взаимодействуют на постоянной основе по вопросам организации, проведения и реализации материалов ревизий (проверок), а также обмена информацией по укреплению законности . Под ревизией понимается система контрольных действий по документальной и фактической проверке обоснованности совершенных организацией хозяйственных и финансовых операций в ревизуемом периоде или достигнутых результатов ее финансово-хозяйственной деятельности (п. 5 Положения). Таким образом, в случае возникновения необходимости получения экспертного заключения по вопросам наличия признаков преднамеренного или фиктивного банкротства органам следствия надлежало обращаться в Федеральную службу РФ по делам о несостоятельности и финансовому оздоровлению.

Указом Президента РФ от 9 марта 2004 г. № 314 «О системе и структуре федеральных органов исполнительной власти» Федеральная служба России по финансовому оздоровлению и банкротству упразднена. Ее функции по принятию нормативных правовых актов в установленной сфере деятельности переданы Министерству экономического развития и торговли РФ, что фактически повлекло за собой потерю государственного экспертного учреждения по подготовке заключений о наличии или отсутствии признаков фиктивного или преднамеренного банкротства.

Как следствие, нередко при расследовании уголовных дел о криминальном банкротстве следователи и суды назначают судебно-экономиче-

ские экспертизы специалистам-экономистам и оценщикам, должностным лицам государственных контрольных учреждений, аудиторам, не являющимся сотрудниками государственных судебно-экспертных учреждений. Этим специалистам поручается проведение анализа финансового состояния предприятия и выявление признаков преднамеренного или фиктивного банкротства. Однако экспертизы по делам о криминальном банкротстве целесообразно поручать государственным судебно-экспертным учреждениям, поскольку их специалисты более подготовлены к правильной и объективной оценке экономической ситуации, повлекшей банкротство. Эксперты таких учреждений имеют необходимую подготовку, способны отличить экономические вопросы от правовых и организационных, правильно сформулировать выводы и оформить заключение, отвечающее требованиям соответствующего процессуального законодательства. При этом не исключено привлечение в экспертную комиссию сторонних специалистов (оценщиков, аудиторов, ученых-экономистов). Экспертом-координатором в таких комиссиях целесообразно назначать государственного судебного эксперта-экономиста.

Существует другая точка зрения, согласно которой оптимальной формой концентрации интеллектуальных и финансовых ресурсов для развития подобного вида деятельности и решения соответствующих практических, научно-методических, организационных и учебных задач следует считать создание негосударственного специализированного экспертного учреждения в форме автономной некоммерческой организации (АНО) с участием заинтересованных органов (Минюста России, судебных и следственных органов и др.) с привлечением высококвалифицированных специалистов. Можно говорить и о создании аналогичной организации по проведению экспертизы в отношении определения признаков криминальных банкротств с привлечением самого широкого круга организаций и высококвалифицированных специалистов.

Так или иначе, но необходимость создания экспертной организации, специализирующейся на криминальных банкротствах, есть.

Статья 196 УПК РФ предусматривает случаи обязательного назначения и производства судебной экспертизы, которая обязательно должна проводиться, если необходимо установить:

Причину смерти;

Характер и степень вреда, причиненного здоровью;

Психическое или физическое состояние подозреваемого, обвиняемого, когда возникает

сомнение в его вменяемости или способности самостоятельно защищать свои права и законные интересы в уголовном судопроизводстве;

Психическое или физическое состояние потерпевшего, когда возникает сомнение в его способности правильно воспринимать обстоятельства, имеющие значение для уголовного дела, и давать показания;

Возраст подозреваемого, обвиняемого, потерпевшего, когда это имеет значение для уголовного дела, а документы, подтверждающие его возраст, отсутствуют или вызывают сомнение.

Из этого следует что, при выявлении признаков преднамеренного или фиктивного банкротства не предусмотрено обязательное проведение экспертизы. Методические рекомендации носят рекомендательный характер и не являются обязательными для органов следствия. В ряде случаев использование Методических рекомендаций могло бы облегчить следствию работу, хотя допускаем, что иногда проведение экспертизы на их основе для органов следствия может быть не выгодно . В такой ситуации факт наличия преднамеренного банкротства может устанавливаться сугубо на субъективном убеждении лица, производящего расследование или судебное разбирательство. Это не всегда будет объективно отражать реальную ситуацию, что вполне может привести к судебной ошибке. В связи с этим хотелось бы, чтобы органы государственной власти, особенно законодательной ветви, обратили внимание на то, что в настоящее время отсутствует эффективный механизм, который мог бы позволить более или менее четко выявлять наличие признаков преднамеренного или фиктивного банкротства.

Еще более сложная ситуация наблюдается при выявлении неправомерных действий при банкротстве. Формулировка статьи 195 УК РФ в части отчуждения имущества, совершенного руководителем или собственником организации-долж-ника либо индивидуальным предпринимателем при банкротстве или тем более в предвидении такового порождает неоднозначное толкование указанной нормы. В свою очередь, это существенно затрудняет правоприменительную практику по данному вопросу. При этом надо помнить, что никаких правил, носящих хотя бы методический, рекомендательный характер, не разработано. В такой ситуации проведение следствия при отсутствии экономической экспертизы практически невозможно.

В связи с изложенным хотелось бы обратить внимание на статью 159 УПК РФ («Обязательность рассмотрения ходатайства»). В силу части 2 указанной статьи подозреваемому или обвиняемо-

му, его защитнику, а также потерпевшему, гражданскому истцу, гражданскому ответчику или их представителям не может быть отказано в производстве судебной экспертизы, если обстоятельства, об установлении которых они ходатайствуют, имеют значение для данного уголовного дела.

Хотелось бы обратить внимание на то, что выявление признаков преднамеренного или фиктивного банкротства в процессе процедур банкротства, установленных Законом о банкротстве, или в иных случаях вне рамок уголовного процесса, не будет иметь статуса судебной экспертизы. Судебная экспертиза будет считаться таковой, если она проведена с соблюдением всех процессуальных особенностей, установленных УПК РФ . Выявление признаков преднамеренного или фиктивного банкротства на основании Методических рекомендаций может быть основанием для возбуждения уголовного дела, но никак не основанием для применения санкций статей 196, 197 УК РФ.

Сам факт наличия признаков преднамеренного или фиктивного банкротства еще не является достаточным основанием для привлечения лица к уголовной ответственности по соответствующим статьям УК РФ. Вышеуказанные преступления совершаются только с прямым умыслом, на что обращают внимание большинство научно-практических комментариев к УК РФ, и, следовательно, говорить о привлечении к уголовной ответственности можно лишь тогда, когда при наличии признаков преднамеренного или фиктивного банкротства доказан прямой умысел в действиях соответствующих лиц .

На практике объективно установить наличие или отсутствие умысла руководителя или собственника коммерческой организации в действиях и решениях, приведших к банкротству, достаточно сложно. Сложность заключается в доказывании того, что несостоятельность наступила именно в результате «умышленного создания или увеличения неплатежеспособности: в личных интересах или интересах иных лиц» (ст. 196 УК РФ), а не в результате добросовестного осуществления руководителем или собственником организации своих полномочий по управлению этой организацией. Значительные трудности также вызывает доказывание ложного объявления руководителем коммерческой организации или ее собственником о своей несостоятельности именно в целях введения в заблуждение кредиторов для получения отсрочки или рассрочки причитающихся кредиторам платежей или скидки с долгов, а равно для неуплаты долгов.

Наряду с указанными в правоприменительной практике и в юридической науке имеются и

другие достаточно сложные и мало изученные проблемы оценки ситуаций, связанных с банкротством. Дальнейшее развитие правового обеспечения экономической деятельности в России требует более пристального внимания к вопросам применения специальных знаний при анализе финансово-хозяйственной деятельности предприятий в условиях признания их несостоятельными.

Литература

1. Богомолов A. M. Судебная финансово-экономическая экспертиза по делам о незаконном получении кредита и банкротстве. М., 2002. С. 5.

2. Кудрявцев В. Л. Судебная экспертиза в арсенале защиты: особенности оценки и пути использования в доказывании // Современное право. 2005. № 12. С. 15.

3. Москвина Т. П., Усов А. И. О сертификации методического обеспечения судебной экспертизы // Юрист. 2005. № 10. С. 25.

4. О несостоятельности (банкротстве): федер. закон от 26 октября 2002 г. № 127-ФЗ // Рос. газ. 2002. 2 нояб.

5. Об утверждении Положения о порядке взаимодействия контрольно-ревизионных органов Министерства финансов Российской Федерации с Генеральной прокуратурой Российской Федерации, Министерством внутренних дел Российской Федерации, Федеральной службой безопасности Российской Федерации при назначении и проведении ревизий (проверок): приказ Минфина РФ, МВД РФ и ФСБ РФ от 7 декабря 1999 г. № 89н/1033/717 // Справочно-правовая система «Гарант». URL: http://www.garant.ru

6. Платоненко Н. А. Актуальные вопросы теории и практики судебной экспертизы // Эксперт-криминалист. 2006. № 1. С. 18.

7. Порохова М. Г., Хазиева Ш. Н. Судебно-экономические экспертизы по делам о криминальном банкротстве // Юрист. 2006. № 5. С. 5.

8. Об утверждении Правил проведения арбитражным управляющим финансового анализа: постановление Правительства РФ от 25 июня 2003 г. № 367 // СПС «Гарант». URL: http:// www.garant.ru

COURT-ECONOMIC EXPERTISE TO CASES OF CRIMINAL BANKRUPTCY

A. V. Meshcheryakov

This article gives the characteristic to the concept of court-economic expertise and reveals the main meaning of the expertise. There are also reported the bodies carrying out this kind of activity, and the legislation regulating the expertise. In addition, this article gives recommendations on improvement of this legal institution.

Key words: court-economic examination, kontrolno-

auditing body, fictitious bankruptcy, deliberate bankruptcy.

АРБИТРАЖНЫЙ СУД РОСТОВСКОЙ ОБЛАСТИ

344 002 г. Ростов-на-Дону, ул. Станиславского, 8 «а»

Http://www.rostov.arbitr.ru; е-mail: [email protected]

О П Р Е Д Е Л Е Н И Е

О назначении экспертизы

Г. Ростов-на-Дону

Арбитражный суд Ростовской области в составе судьи Харитонова А.С.,

При ведении протокола судебного заседания секретарем судебного заседания Амирханян Н.А.,

Рассмотрев в открытом судебном заседании вопрос о возможности назначения по делу о несостоятельности (банкротстве) общества с ограниченной ответственностью «СК ВИАЛ» судебной экспертизы в целях выявления признаков преднамеренного или фиктивного банкротства

В рамках дела по заявлению должника - общества с ограниченной ответственностью «СК ВИАЛ» (344064, г. Ростов-на-Дону, пер. Радиаторный, д. 5; ИНН 6165110373; ОГРН 1026103716451)

О признании несостоятельным (банкротом),

При участии в судебном заседании:

От заявителя - ООО «СМУ – 303 – Инвест»: Короглуева Е.А. по доверенности от 01.09.2013, паспорт,

От конкурсного кредитора – ООО «УК «Ростовгорстрой»: Гришанов А.А. по доверенности от 28.03.2014, паспорт,

Административный управляющий - Долгополая Т.А., паспорт (принимала участие в судебном заседании до перерыва),

От административного управляющего Шклонник Е.Е. по доверенности от 27.01.2014, паспорт

Установил: в рамках дела по заявлению должника - общества с ограниченной ответственностью «СК ВИАЛ» о признании его несостоятельным (банкротом) судом рассматривается вопрос о возможности назначения по делу о несостоятельности (банкротстве) общества с ограниченной ответственностью «СК ВИАЛ» судебной экспертизы в целях выявления признаков преднамеренного или фиктивного банкротства (в рамках поданного ООО «СМУ – 303 – Инвест» ходатайства о назначении по делу судебной экспертизы).

В судебном заседании представитель заявителя поддержал ранее поданное ходатайство о назначении по делу судебной экспертизы в целях выявления признаков преднамеренного или фиктивного банкротства должника.

Административный управляющий и ООО «УК «Ростовгорстрой» возражали против удовлетворения ходатайства ООО «СМУ – 303 – Инвест» о назначении по делу судебной экспертизы.

Представитель заявителя просил об объявлении в судебном заседании перерыва, с целью ознакомления с ответами экспертных учреждений поступивших в суд по запросам суда.

В порядке статьи Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации суд вынес протокольное определение об объявлении в судебном заседании перерыва до 09 часов 15 минут 10 июля 2014.

В судебном заседании представитель заявителя поддержал требования, просил суд назначить судебную экспертизу, высказал свою позицию относительно организаций и экспертов, которым возможно поручить проведение судебной экспертизы.

Представитель административного управляющего против назначения судебной экспертизы возражал, высказал свою позицию относительно организаций и экспертов, которым возможно поручить проведение судебной экспертизы.

Представитель конкурсного кредитора ООО «УК «Ростовгорстрой» поддержал позицию представителя административного управляющего.

Изучив материалы дела, заслушав объяснения представителей лиц, участвующих в деле, суд пришел к выводу о том, что ходатайство ООО «СМУ – 303 – Инвест» о назначении по делу судебной экспертизы подлежит удовлетворению по следующим основаниям.

Пунктом 2 статьи и пунктом 1 статьи Закона о банкротстве предусмотрено, что в полномочия временного управляющего входит обязанность провести анализ финансового состояния должника, результатов его финансовой, хозяйственной и инвестиционной деятельности, а также выявить наличие (отсутствие) признаков преднамеренного и фиктивного банкротства.

Для выполнения этой обязанности и достижения цели, предусмотренной в пункте 1 статьи Закона о банкротстве, временный управляющий обязан руководствоваться Правилами № 367.

Временный управляющий, используя весь спектр предоставленных ему правовых возможностей для проведения финансового анализа, в соответствии с Законом о банкротстве и названными Правилами осуществляет сбор документов должника (включая бухгалтерскую и налоговую отчетности) за предшествующий возбуждению дела о банкротстве двухлетний период и за период процедуры наблюдения.

Документы, необходимые для проведения анализа финансового состояния должника, могут быть получены как от его руководителя, так и от иных компетентных органов. При этом временный управляющий должен руководствоваться принципами полноты и достоверности этих документов.

Подготовленный временным управляющим финансовый анализ представляется согласно пункту 2 статьи Закона о банкротстве первому собранию кредиторов.

Как следует из материалов дела, в процедуре наблюдения временный управляющий на основании документов, перечень которых содержится в Правила № 367, провел анализ финансового состояния должника.

На основании анализа финансового состояния временным управляющим сделаны следующие выводы: возможно восстановление платежеспособности; при условии наличия объемов работ в отношении общества с ограниченной ответственностью «СК ВИАЛ» возможно введение процедуры финансового оздоровления; за счет имущества должника возможно покрыть судебные расходы и выплатить вознаграждение арбитражному управляющему.

Временным управляющим по заключению о наличии (отсутствии) признаков фиктивного и преднамеренного банкротства, сделаны следующие выводы: об отсутствии признаков преднамеренного банкротства общества с ограниченной ответственностью «СК ВИАЛ»; об отсутствии признаков фиктивного банкротства общества с ограниченной ответственностью «СК ВИАЛ».

Судом установлено, что ООО «СМУ – 303 – Инвест», оспаривая составленные арбитражным управляющим заключение о наличии (отсутствии) признаков преднамеренного (фиктивного) банкротства от 31.05.2013, анализ финансового состояния должника от 2013, указывает в частности на то, что указанные анализ и заключение были составлены в своей основе на основании документов и данных предоставленных должником. Документы, необходимые для проведения анализа финансового состояния должника у компетентных органов временным управляющим не запрашивались, в связи с чем имеются риски того, что должником могли быть предоставлены в адрес временного управляющего недостоверные, либо неполные сведения. Заявитель также указывает на недостаточность исследования и оценки временным управляющим части сделок должника и документов хозяйственно-финансовой деятельности.

При рассмотрении судом в рамках настоящего дела жалобы ООО «СМУ – 303 – Инвест» на действия арбитражного управляющего должника Долгополой Татьяны Анатольевны в период процедуры наблюдения, выразившиеся в ненадлежащем выполнении обязанностей по составлению заключения о наличии (отсутствии) признаков преднамеренного (фиктивного) банкротства от 31.05.2013, анализа финансового состояния должника от 2013, суд разъяснял заявителю, что несогласие заявителя с выводами временного управляющего, содержащимися в составленном им по итогам проверки наличия признаков преднамеренного или фиктивного банкротства заключении, не свидетельствует о ненадлежащем исполнении управляющим возложенной на него обязанности. Выводы временного управляющего, содержащиеся в составленном им по итогам проверки наличия признаков преднамеренного или фиктивного банкротства заключении, представляют собой субъективное мнение последнего по данному вопросу, к которому он приходит исходя из имеющихся знаний и навыков.

Различная оценка участвующими в деле о банкротстве лицами обстоятельств, в результате которых должник стал несостоятельным, может служить основанием для реализации предусмотренного пунктом 2 статьи Закона о банкротстве права на обращение в арбитражный суд с ходатайством о назначении экспертизы в целях выявления признаков преднамеренного или фиктивного банкротства.

Данным правом заявитель воспользовался, заявив ходатайство о назначении экспертизы в целях выявления признаков преднамеренного или фиктивного банкротства.

В силу п. 2 ст. Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» лица, участвующие в деле о банкротстве, в ходе любой процедуры, применяемой в деле о банкротстве, вправе обращаться в арбитражный суд с ходатайством о назначении экспертизы в целях выявления признаков преднамеренного или фиктивного банкротства и совершать предусмотренные данным Федеральным законом процессуальные действия в арбитражном процессе по делу о банкротстве и иные необходимые для реализации предоставленных прав действия.

В соответствии с п. 3 ст. Закона о банкротстве при подготовке дела о банкротстве к судебному разбирательству, а также при рассмотрении дела о банкротстве для решения вопросов, требующих специальных знаний, арбитражный суд вправе назначить экспертизу, в том числе по своей инициативе.

Исходя из положений указанной нормы, суд вправе назначить экспертизу и в целях выявления признаков фиктивного или преднамеренного банкротства.

Поскольку положения Закона о банкротстве предусматривают возможность выявления признаков преднамеренного и фиктивного банкротства в течение всей процедуры банкротства должника, выводы эксперта могут быть учтены арбитражным управляющим в последующем для целей выявления признаков преднамеренного или фиктивного банкротства должника независимо от ранее данного заключения по этому вопросу.

С учетом изложенного, а также учитывая, что для установления такого рода признаков требуется применение специальных познаний в области экономики, что в силу положений статьи Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации является основанием для назначения экспертизы, суд считает возможным удовлетворить заявление ООО «СМУ – 303 – Инвест» о назначении по делу №А53-31262/2012 судебной экспертизы в целях выявления признаков преднамеренного или фиктивного банкротства должника - ООО «СК ВИАЛ».

В соответствии со статьей Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации для разъяснения возникающих при рассмотрении дела вопросов, требующих специальных знаний, арбитражный суд назначает экспертизу по ходатайству лица, участвующего в деле, или с согласия лиц, участвующих в деле. Круг и содержание вопросов, по которым должна быть проведена экспертиза, определяются арбитражным судом.

Поскольку круг и содержание вопросов, по которым должна быть проведена экспертиза, определяются арбитражным судом, суд считает возможным поставить на разрешение эксперта следующие вопросы:

В соответствии с пунктом 7 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 04.04.2014 № 23 «О некоторых вопросах практики применения арбитражными судами законодательства об экспертизе», согласно положениям части 4 статьи , части 2 статьи в определении о назначении экспертизы должны быть решены в том числе вопросы о сроке ее проведения, о размере вознаграждения эксперту (экспертному учреждению, организации), определяемом судом по согласованию с участвующими в деле лицами и экспертом (экспертным учреждением, организацией), указаны фамилия, имя, отчество эксперта.

При обсуждении вопроса о возможности назначения экспертизы лица, участвующие в деле о банкротстве, предложили поручить проведение экспертизы – АНО «Деловой Союз Судебных Экспертов и Консультантов» - эксперт Романова А.М. (кандидатура предложенная ООО «СМУ – 303 – Инвест»); ООО «Ростовское агентство оценки» - эксперты Косолапов А.А., Наумова Н.В. (кандидатура предложенная административным управляющим должника); Межрегиональная оценочная компания «АРКОН» - эксперт Назаралиева Т.К. (кандидатура предложенная административным управляющим должника); ОДО «Труфанов, Альгин и Партнеры» - эксперт Альгин В.А. (кандидатура предложенная ООО «СМУ – 303 – Инвест»); ИП Бахтеева Е.А. (кандидатура предложенная административным управляющим должника).

Из представленных в материалы дела писем экспертных учреждений следует, что специалистами указанных организаций может быть проведена финансово-экономическая экспертиза.

Между тем, лица, участвующие в деле в судебном заседании выразили возражения относительно возможности поручения проведения экспертизы предложенным их процессуальными оппонентами по делу кандидатурам экспертов. Кроме того, судом было установлено, что в представленных лицами, участвующими в деле ответах экспертных учреждений отсутствует указание на перечень необходимых экспертам материалов о хозяйственно-финансовой деятельности должника и прочих необходимых документов для проведения экспертизы. Отсутствие указанного перечня документов является препятствием для разрешения судом вопроса о необходимом объеме копий материалов дела подлежащих направлению в экспертное учреждение, необходимости запроса документов у лиц, участвующих в деле, что конечном итоге повлияет на сроки проведения экспертизы.

Как отмечено в абзаце 3 пункта 7 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 04.04.2014 № 23 «О некоторых вопросах практики применения арбитражными судами законодательства об экспертизе» для получения информации о возможности проведения экспертизы, ее стоимости и сроках проведения от лица, обладающего специальными знаниями, а при поручении проведения экспертизы экспертному учреждению (организации) - также и об экспертах, которым она может быть поручена, суд вправе направить указанному лицу (экспертному учреждению, организации) соответствующее определение об отложении судебного разбирательства (предварительного судебного заседания) или перерыве в судебном заседании (предварительном судебном заседании) либо выписку из протокола судебного заседания (предварительного судебного заседания).

С учетом изложенного, судом с целью объективной разрешения заявленного ходатайства о назначении экспертизы были направлены соответствующие запросы в 10 экспертных организаций согласно сведений размещенных об экспертных учреждениях на официальном сайте суда.

На запросы суда были получены ответы от Учреждения ТПП РО фирма «Донэкспертиза», ООО «Северокавказский центр экспертиз и исследований», СЧУ «Ростовский центр судебных экспертиз», ООО «Донской центр судебной экспертизы», ООО «Центр судебных экспертиз по Южному округу».

При выборе экспертной организации суд руководствовался следующим.

Согласно пункту 2 статьи Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» лица, участвующие в деле, в том числе конкурсные кредиторы, в ходе любой процедуры, применяемой в деле о банкротстве, вправе обратиться в арбитражный суд с ходатайством о назначении экспертизы в целях выявления признаков преднамеренного или фиктивного банкротства. В этом случае в силу императивного правила, сформулированного в абзаце втором 2 названной нормы права, расходы на проведение указанной экспертизы возмещаются за счет лица, обратившегося с ходатайством о назначении экспертизы.

В судебном заседании представитель ООО «СМУ – 303 – Инвест» пояснил, что его доверитель готов нести расходы на оплату экспертного исследования в размере до 120 000 руб., связи с чем при определении экспертного учреждения и экспертов, которым суд может поручить проведение экспертного исследования суд руководствуется критерием стоимости экспертного исследования ограниченным 120 000 руб.

Согласно информации представленной ТПП РО фирма «Донэкспертиза» стоимость услуг эксперта составит – 140 000 руб., ООО «Северокавказский центр экспертиз и исследований» указало на стоимость производства экспертизы в размере 700 000 руб., поскольку стоимость услуг экспертов указанных учреждений превышает размер расходов, который готов нести заявитель по оплате стоимости услуг экспертов, то суд не рассматривает вопрос о возможности назначения экспертизы в указанные учреждения.

Суд не может поручить проведение экспертизы ООО «Центр судебных экспертиз по Южному округу», поскольку в суд не представлены сведения подтверждающие квалификацию, стаж работы экспертов названых в письме от 30.06.2014 № 3923.

Судом установлено, что согласно ответам СЧУ «Ростовский центр судебных экспертиз» и ООО «Донской центр судебной экспертизы» ориентировочная стоимость экспертизы в указанных экспертных организациях составит 80 000 руб. в зависимости от объема исследуемых документов, а срок проведения экспертизы составит согласно полученных ответов 30 рабочих дней и одни месяц. Возражений по срокам и стоимости экспертизы предлагаемых указанными учреждениями лицами, участвующими в деле высказано не было.

Между тем, с учетом специализации, по которой ведут свою основную работу эксперты в экспертных учреждениях, образования, квалификации экспертов, суд счел возможным поручить проведение экспертизы ООО «Донской центр судебной экспертизы» эксперту-бухгалтеру Бугаеву Владимиру Сергеевичу, имеющему высшее экономическое образование по специальности «Бухгалтерский учет, анализ и аудит», стаж работы по специальности с 2007 года.

Расходы по проведению экспертизы надлежит возложить на общество с ограниченной ответственностью «СМУ – 303 – Инвест».

В материалы дела заявителем представлено платежное поручение № 65 от 24.04.2014 на сумму 60 000 рублей, подтверждающее перечисление денежных средств на депозитный счет Арбитражного суда Ростовской области на оплату экспертных услуг.

В связи с изложенным, обществу с ограниченной ответственностью «СМУ – 303 – Инвест» в дополнение к ранее внесенным на депозитный счет суда 60 000 руб. необходимо дополнительно внести на депозитный счет Арбитражного суда Ростовской области сумму в размере предварительной стоимости экспертизы – 20 000 руб.

На основании изложенного и руководствуясь статьями , пунктом 1 статьи , пунктом 4 статьи Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации пятнадцатый арбитражный апелляционный суд

ОПРЕДЕЛИЛ:

1. Удовлетворить ходатайство общества с ограниченной ответственностью «СМУ – 303 – Инвест» о назначении по делу №А53-31262/2012 судебной экспертизы в целях выявления признаков преднамеренного или фиктивного банкротства должника - общества с ограниченной ответственностью «СК ВИАЛ».

2. Назначить по делу №А53-31262/2012 судебную финансово-экономическую экспертизу на предмет выявления признаков преднамеренного или фиктивного банкротства.

3. Поручить проведение экспертизы обществу с ограниченной ответственностью «Донской центр судебной экспертизы», расположенному по адресу: 344022, г. Ростов-на-Дону, пр. Богатяновский спуск, 26, эксперту Бугаеву Владимиру Сергеевичу.

4. Поставить на разрешение эксперта следующие вопросы:

Имеются ли признаки преднамеренного банкротства общества с ограниченной ответственностью «СК ВИАЛ», если да, то в чем они выразились?

Имеются ли признаки фиктивного банкротства общества с ограниченной ответственностью «СК ВИАЛ», если да, то в чем они выразились?

5. Расходы по проведению экспертизы возложить на общества с ограниченной ответственностью «СМУ – 303 – Инвест».

6. Обществу с ограниченной ответственностью «СМУ – 303 – Инвест» в дополнение к ранее внесенным на депозитный счет суда 60 000 руб. внести в течение 7 рабочих дней на депозитный счет Арбитражного суда Ростовской области сумму в размере предварительной стоимости экспертизы – 20 000 руб.

7. Настоящее определение и копии материалы дела связанных с финансово-экономической деятельностью должника направить обществу с ограниченной ответственностью «Донской центр судебной экспертизы», расположенному по адресу: 344022, г. Ростов-на-Дону, пр. Богатяновский спуск, 26, после поступления денежных средств необходимых для оплаты экспертизы на депозитный счет суда.

8. Установить срок для проведения экспертизы и предоставления в суд экспертного заключения равный одному месяцу с момента получения настоящего определения и копий материалов дела экспертным учреждением.

9. Предупредить эксперта общества с ограниченной ответственностью «Донской центр судебной экспертизы» Бугаева Владимира Сергеевича об уголовной ответственности, предусмотренной статьёй Уголовного кодекса Российской Федерации, за дачу заведомо ложного заключения.

10. Предупредить руководителя и эксперта общества с ограниченной ответственностью «Донской центр судебной экспертизы» о необходимости обеспечить сохранность копий материалов дела и его возвращения в арбитражный суд в неизменном состоянии.

11. Должнику представить в распоряжение эксперта через Арбитражный суд Ростовской области в течение 7 рабочих дней все бухгалтерские и иные документы должника, необходимые для проведения экспертизы согласно перечня указанного в письме от 02.07.2014.

12. Арбитражному суду Ростовской области направить копию письма от 02.07.2014 общества с ограниченной ответственностью «Донской центр судебной экспертизы» в адрес должника.

13. Обществу с ограниченной ответственностью «Донской центр судебной экспертизы» одновременно с предоставлением результатов экспертизы представить в Арбитражный суд Ростовской области счет для перечисления денежной суммы, зачисленной на депозитный счет Арбитражного суда Ростовской области по делу № А53-31262/2012.

14. Определение может быть обжаловано в Пятнадцатый арбитражный апелляционный суд в порядке главы 34 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации и в Федеральный арбитражный суд Северо-Кавказского округа в порядке главы 35 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Судья А.С. Харитонов

4.2 / 5 ( 4 голоса )

Экспертиза преднамеренного (фиктивного) банкротства.

Для искушенных специалистов в области банкротства и финансового оздоровления предприятий не будет удивительно, что Минэкономразвития РФ вот уже более десяти лет продолжает муссировать вопрос о создании некого нового экспертного органа, который должен был специализироваться на финансово-экономической экспертизе банкротства, то есть по делам, связанным с выявлением признаков фиктивного или преднамеренного банкротства.

В этих условиях НП «Федерация Судебных Экспертов», будучи крупнейшим негосударственным судебно-экспертным учреждением вот уже два последних года в единственном числе предоставляет высококачественные услуги в затронутой области судебной финансово-экономической экспертизы по арбитражным и уголовным делам, вытекающим из фактов преднамеренного (фиктивного) банкротства.

Напомним, что в рамках федерального законодательства фиктивное и преднамеренное банкротство рассматривается в двух ракурсах, а именно как административное правонарушение и уголовно наказуемое деяние, и соответственно рассматривается через призму КоАП РФ (ст.ст.14.12; 14.13) или Уголовного кодекса РФ (ст.ст.196-197).

Статистика возбуждения уголовных дел по делам о преднамеренном (фиктивном) банкротстве с точки зрения защиты интересов государства и третьих лиц — негативная, т.к. за все эти годы ст.ст.196-197 УК РФ практически не применялись. Обвинительные приговоры по ст.196 УК РФ (преднамеренное банкротство) носят единичный характер, при этом только 5% от всех возбужденных уголовных дел, возбуждаемых по указанным уголовно-правовым составам, заканчивалось вынесением обвинительного приговора.

Причиной этого по нашему мнению является не столько сложность доказывания однозначной причинно-следственной связи между совершенными действиями (бездействиями) и их последствиями, в частности между совершением нескольких заведомо убыточных сделок по «сливанию» имущества и последующим банкротством предприятия. Не менее важным пластом доказательств, который не всегда имеет место быть, является экспертиза по установлению признаков фиктивного или преднамеренного банкротства, которая позволяет суду или следствию выявить и формально закрепить факт наличия или отсутствия состава преступления.

Очевидное преимущество данного вида доказательств состоит в том, что судебно-следственные органы, поручая проведение экспертизы банкротства в адрес судебно-экспертного учреждения, фактически, снимают с себя колоссальный груз какой бы то ни было моральной ответственности за принятие окончательного решения по делу. Безусловно, ни где данное правило не закреплено, но факт остается фактом. Соответственно, по результатам проведенной экспертизы банкротства, правоохранительные или судебные органы могут, опираясь на вполне законные основания в форме методологически обоснованного заключения судебного эксперта, принимать мотивированное и обоснованное решение по уголовному или арбитражному споры.

Основными учреждениями, которые до сих пор всего лишь пытаются оказывать подобного плана экспертные исследования являются Экспертно-Криминалистический Центр МВД России и Российский Федеральный Центр Судебной Экспертизы Минюста России. Задержка в реализации данного пласта судебной экспертизы, полагаю, вызвана все той же болезнью гигантов. Кроме того, детальный анализ нормативной базы, регламентирующей работу государственных судебных экспертов из двух вышеназванных ведомств показывает, что ни в одном из данных учреждений до сих пор не создано подразделение, которое бы специализировалось на финансово экономической экспертизе по делам о преднамеренном (фиктивном) банкротстве.

Соответственно, в ситуации, когда целых три федеральных органа, вот уже по прошествии более десяти лет (с 1999 года) так и не создали специализированного отдела по проведению экспертизы банкротства (преднамеренного или фиктивного), данную сферу экспертных финансово-экономических исследований успешно осваивает НП «Федерация Судебных Экспертов», который на начало 2009 года является крупнейшим негосударственным судебно-экспертным учреждением страны.

Очевидным остается факт, что для судопроизводства по делам о банкротстве, работа нашего судебно-экспертного учреждения весьма значима, поскольку именно в таких процессах о банкротстве велика роль и значимость судебной комплексной финансово-экономической экспертизы. В отличии от государственных колоссов, мы вычленяем все самое передовое, что породила современная наука судебной финансово-экономической экспертизы. Отобрав самое лучшее, мы инъецируем в нее наши собственные внутриведомственные наработки и в итоге успешно реализуем один из самых трудоемких и наукоемких родов судебной экспертиз, а именно экспертизу преднамеренного (фиктивного) банкротства.

Очень часто в ходе экспертизы банкротства, у наших экспертов возникают вопросы, выходящие за пределы той или иной экспертной специальности, но которые будут одобрительно восприняты судебно-следственными органами, в связи с чем, наше экспертное учреждение в силах применить весь свой экспертный арсенал и проводить целый ряд не менее важных судебных экспертиз, а именно:

• почерковедческая экспертиза подлинности договоров;
• техническая экспертиза документов;
• экспертиза давности составления документов;
• бухгалтерская экспертиза финансовых операций;
• оценка недвижимости, земли, бизнеса, машин и оборудования;
• ряд других судебных экспертиз.

В текущий момент при проведении экспертиз по вопросам, связанным с несостоятельностью (банкротством), наши эксперты разрешают вопросы по оценке реалистичности планов внешнего управления или мирового соглашения, обоснованности планов досудебной санации, соответственно это позволяет государству принимать в отношении должников обоснованные решения как до возбуждения дела о банкротстве, так и в течение самой процедуры банкротства.

Дальнейшее научное развитие и позитивная реализация экспертизы банкротства в рамках негосударственной судебной экспертизы безусловно, устранит существующие пробелы в законодательстве о банкротстве, создаст дополнительные правовые рычаги для ведения деятельности по выявлению признаков преднамеренного и фиктивного банкротства, а также оптимизирует саму процедуру выявления признаков преднамеренного и фиктивного банкротства.