Что думают казахи о монголах? Казахи в Монголии. Неписаные правила и казы в холодильнике

Казахи являются потомками тюркских, монгольских и индоиранских племен, а также гуннов, населявших территорию Евразии от Сибири до Черного моря.

Они ведут полукочевой образ жизни и, начиная с 19-го века, бродят со своими стадами по горам и долинам западной Монголии.

Из многих традиций и навыков казахи особенно ценят древнее искусство орлиной охоты. Они полагаются на свой клан и свои стада, следуя доисламским культам неба, огня и сверхъестественных сил в образе добрых и злых духов.

“Хорошие лошади и гордые орлы – вот крылья казахов”, – считают казахи.

На протяжении более двух столетий казахские мужчины охотятся верхом, используя в качестве помощников дрессированных золотых орлов. В горах и степях охотятся они на кроликов, сурков, лисиц и даже волков ради их меха, который является неотъемлемой частью традиционной казахской одежды.

Мастерство обучения беркутов передается из поколения в поколение. Орлиные охотники носят сапоги, черные бурки и шапки из лисьего меха, называемые “loovuuz”. Казахи живут, в основном, в провинции Баян-Ёлги (Bayan-Ölgii), что в переводе означает “Богатая колыбель”


На фото: Хан ла Хан (Khan la Khan)

У казахов жива традиция устной истории. Они во всём полагаются на свой клан и обязаны помнить хотя бы семь поколений своих предков поимённо, “чтобы не забыть, откуда мы родом”.

В последние десятилетия монгольским казахам удавалось придерживаться своих традиций и навыков в гораздо большей степени, чем их братьям в соседнем Казахстане.

На фото: Закат в Алтанцогст (Altantsogst), Баян-Ёлги

Ислам попал к предкам казахов в 8-м веке. Большинство казахов – мусульмане-сунниты, которые нередко продолжают следовать доисламским культам неба, предков, огня и сверхъестественных сил – добрых и злых духов, великанов и леших.

Они носят бусы и талисманы, чтобы защитить себя от бед. У казахов широко распространены шаманские поверья, а также вера в силу носителей этого культа – шаманов, которых казахи зовут “бакши”.

На фото: Улаанкхуз (Ulaankhus), Баян-Ёлги

До 1930 года кочевники могли свободно передвигаться между Казахстаном, Монголией и китайской провинцией Синьцзян. Однако после основания Монгольской Народной Республики в 1924 году многие из них отказались от своего полукочевого образа жизни и начали оседать в западно-монгольском высокогорье.

На фото: Кхайраткхан (Khairatkhan), орлиный охотник

Фестиваль золотого орла проводится в середине октября и сигнализирует об открытии сезона охоты. Это красочное и живописное событие привлекает лучших охотников с птицами и является важным праздником для всего сообщества.

Казахи надевают богато расшитые одежды; женщины носят яркие платки (ah jaulih), а мужчины – тюбетейки (tuhia) или шапки из лисьего меха. Казахская культура сильно отличается от монгольской: даже сёдла у Казахов другой формы.

На фото: Алтансогц (Altansogts), Баян-Ёлги

Казахи – полукочевой, пасторальный народ. Многие семьи переезжают несколько раз в год со своими стадами из одного фиксированного сезонного поселения в другое. Те, у кого стада поменьше, остаются на лето ближе к зимовке, но юрту все же ставят. Юрту они называют “кииз йи” (kiiz yi – войлочный дом). Летняя юрта (и зимняя, хотя и в меньшей степени) богато украшена вышивкой, войлоком и вязаной шерстью.

На фото: Идриш, Кхайраткхан, Нуркайрат и Башакхан (Idrish , Khairatkhan , Nurkairath & Bashakhkhan)

Большинство казахов из этого отдаленного горного региона зависят от домашних животных. С 19-го века они кочуют по горам и долинам Западной Монголии со своими стадами. В этом районе много пиков высотой от 3000 до 4000 метров. Сегодня казахи в провинции Баян-Ёлги насчитывают примерно 87000 человек, или около 88,7% от всего населения провинции, в то время как по всей стране они составляют около 4% (около 110 тыс. человек) от общего населения Монголии.

На фото: Эргалим (Ergalim)

Многие казахи являются талантливыми исполнителями традиционной музыки. Домбра – щипковая лютня с двумя струнами, и кобыз – изогнутый инструмент, на котором играют, уперев его между коленями, упоминаются в ранних источниках.

На фото: Человек с орлом

На протяжении сотен лет казахи пасли и разводили курдючных овец, верблюдов и лошадей: эти животные обеспечивают питание, одежду и транспорт. Их любимым мясом является баранина и конина. Существует широко распространенная практика соления и сушки мяса для его долгого хранения. Также они предпочитают кислое молоко, так как его легче хранить, и поэтому оно лучше подходит для их кочевого образа жизни.

На фото: Казахский портрет

Являются крупнейшим этническим меньшинством в Монголии. По переписи населения 2010 года, в Монголии насчитывалось 101 тысяча 526 казахов, что составляет почти 4% населения страны. При этом в самом западном районе Монголии Баян-Улгий казахи составляют подавляющее большинство - 88,7% населения.
Монгольские казахи сохраняют свой язык и культуру, в том числе старинный промысел охоты с беркутами. Традиция охоты с беркутом имеет очень древнюю историю - об этом, в частности, свидетельствуют наскальные рисунки (петроглифы), найденные на территории Монголии и относящиеся к андроновскому периоду бронзового века (16-14 вв. до н. э.). Охотники, которые у казахов называются беркутчи, начинают обучать своих детей работе с беркутами, когда им исполняется 13 лет. До достижения этого возраста дети пробуют охоту с птицами поменьше - перепелятником, чеглоком, тетеревятником, балобаном, сапсаном и кречетом. Охоте с бекутом обучают не только мальчиков, но и девочек. Израильский фотограф Ашер Свиденский / Asher Svidensky нашел в Монголии 13-летнюю казашку Айшолпан, которая уже охотится с беркутом. Фотографии юной казахской беркутчи обошли многие мировые СМИ.

Далее - фотографии Айшолпан и других казахских беркутчи. Помимо уже упоминавшегося Ашера Свиденского, в данной подборке представлены работы британского фотографа Джимми Нельсона / Jimmy Nelson из его фотопроекта "Прежде чем они исчезнут".

монгольская -беркутчи Айшолпан:

Фотограф Ашер Свиденский и Айшолпан:

О приручении беркутов из Википедии (статья "Беркут"):
Как правило, к охоте приучают молодых, но уже летающих орлов. Процесс ловли дикой птицы занимает один - два дня: охотник расставляет сеть с приманкой (например, голубем или кекликом) в местах, где охотится птица. Пойманного беркута несколько дней морят голодом и бессонницей. Охотник неотлучно находится рядом с птицей, разговаривает с ней, играет на домбре. Затем дрессируют на кормление с руки. Поначалу дикий орёл не принимает пищу от человека и часто на него бросается, однако спустя время привыкает и становится более послушным. Следующий этап - травля на приманку с набитым соломой чучелом лисицы, привязанным на длинную верёвку (в прежние времена тренировались с живой собакой). Голодную птицу выносят на улицу с надетым на голову кожаным колпачком - клобучком (иначе томагой) и снимают его в присутствии жертвы. Накинувшейся на добычу птице не дают растерзать её, но награждают куском мяса.
Беркута также приучают к седлу, вывозят с хозяином в степь, дают привыкнуть к постоянному покачиванию и цокоту копыт. Особый момент - дрессировка на возврат к руке охотника. После долгих уроков беркут бывает готов к охоте и вместе с тем настолько привыкает с своему хозяину, что более не стремится улететь от него.
Охотятся зимой с коня, обычно утром или вечером. Беркута не держат на весу подобно лёгким соколам, а усаживают впереди беркутчи на лошадь. К выступающему изгибу седла, луке, крепится специальная подпорка с перекладиной, на которую кладётся одетая в толстую и длинную кожаную перчатку рука всадника, а сверху на неё усаживается птица. Надетый на глаза кожаный колпачок с бубенцами даёт беркуту ощущение ночи и не отвлекает на дорогу, кожаные ремешки и поводок не позволяют взлететь раньше времени. Приметив дичь, охотник с тревожным криком ослабляет путы, сбрасывает с головы беркута колпачок и подталкивает вверх. Взлетевший орёл с необыкновенной быстротой нападает на преследуемое животное, вцепляется в него когтями, бьёт крыльями, долбит клювом голову, либо перекусывает горло. Подскакивая, охотник уговаривает птицу отпустить зверя, ласково разговаривая с ним и награждая куском мяса. Приняв добычу, беркутчи тут же снимает с него шкуру, а птице снова надевает на глаза колпак, стягивает ноги путами и сажает её на седло.

юные казахи-беркутчи.

– продюсер, режиссер и, как он сам себя называет, неокочевник. Два года назад он оставил постоянную работу, чтобы заниматься тем, что ему нравится больше всего – путешествовать и снимать об этом фильмы. Последняя его работа – о Западной Монголии, где живут этнические казахи.

Чем то, что я делаю, отличается от остальных фильмов о путешествиях? У меня другой подход. Не люблю работать по стандарту, записывать интервью – скучно смотреть на эти "говорящие головы". Мои фильмы больше похожи на музыкальные клипы или кинотрейлеры – они короткие, эффектные. Материал я часто собираю, просто гуляя по улицам и снимая все, что меня заинтересует. А потом часами монтирую цельный видеоролик. Это трудно – как вслепую собирать пазл, не видя финальной картинки. Получиться может что угодно. И мне это нравится.

Свобода – лучшее в моей работе. Ее и настоящей работой-то не назовешь. Я беру коммерческие заказы и трачу заработанные деньги на то, чтобы самостоятельно путешествовать по миру и снимать в свое удовольствие. Но у жизни на колесах есть свои минусы. Я так часто переезжаю из страны в страну, что иногда выпадаю из реальности и не понимаю, что происходит и где я нахожусь – бесконечные путешествия дезориентируют. Случаются неприятные сюрпризы. На прошлой неделе я прилетел в Гонконг, а меня обманул владелец квартиры, которую я забронировал на Airbnb. Посреди ночи я оказался на улице, пришлось искать отель.

Съемку в Монголии я запомню надолго – это было невероятно круто и невероятно трудно. Самым большим испытанием оказался жуткий холод. Когда смотришь получившийся видеоролик, из-за цветокоррекции кажется, что там тепло. Но температура была минусовая. У меня коченели руки, ноги не слушались, а через какое-то время и голова отказывалась работать. Я вставал до рассвета и уговаривал себя вылезти из кровати на мороз, чтобы получить нужные кадры.

Кроме холода проблемой была еда – казахи-кочевники сидят на диете из отварного мяса. Обычно я ем рыбу и овощи, а тут каждый день приходилось запихивать в себя мясо. От голода, потому что больше есть было просто нечего, и чтобы сделать приятное хозяевам дома. Я заставлял себя жевать и считал дни до того момента, когда снова увижу морепродукты.

Монгольские казахи – гостеприимные люди. Но открытыми и особенно приветливыми их не назовешь. У них тяжелая жизнь, поэтому и сами они – грубоватые, закаленные, сильные. Держатся отстраненно – хотя это, скорее, потому, что я не говорил по-казахски, и мне не удалось с ними сблизиться. Языковой барьер немного мешал и моей работе. Местные жители не знали ни одного английского слова. Я нанял переводчика, и все равно мы с трудом объясняли людям, чего я от них хочу и как вести себя перед камерой. Получалась путаница.

Как живут кочевники в Монголии? Каждый день – тяжелый физический труд. Они все время работают и двигаются. И едят мясо, очень много мяса. Устраивают соревнования – гонки и игры, в которых просто так не поучаствуешь, нужна сноровка, закалка. И храбрость. Меня поразило то, насколько выносливы эти люди. Охотники с орлами весь день проводят в седле, часами сидят на холоде, высматривая зайца или лисицу. Их дети – такие же. Даже те, кто еще не достиг подросткового возраста, уже носятся на лошадях галопом.

Кочевники, конечно, используют предметы современного быта. У многих есть телевизоры, мобильные телефоны. Грузовики – на них они перевозят свои юрты. Но несмотря на это, приезжая туда, чувствуешь, что перенесся в 19-й век.

Я не считал, во скольких странах уже побывал. За два года путешествий я израсходовал все страницы паспорта. Но остановиться и перевести дух мне не хочется. Я еду дальше, потому что всегда найдется новое и удивительное место, которое стоит для себя открыть. Да и в тех странах, где я провел по несколько месяцев, увидел лишь то, что лежит на поверхности. А можно копнуть глубже.

Заслуживает внимания мнение жителя города Алматы Бремена Нурболата Хусмагула (Nurbolat Kusmagul), студента Якобского университета.

Нурболат Хусмагул

Следующие его слова получили самую высокую поддержку: “Подавляющее большинство казахов не имеют никакого мнения - позитивного, отрицательного или нейтрального - о монголах. Это то же самое, как спросить, что думают казахи о Непале, что думают непальцы о казахах, и что - ничего вообще. Справедливости ради следует отметить, что Монголия не так далеко от Казахстана, как Непал, но, несмотря на близость стран и несколько общую древнюю и средневековую историю, мы не взаимодействовали с монголами последние пару столетий. В настоящее время между нашими странами очень мало экономического или культурного сотрудничества.

Я пишу это как казах, живущий в Казахстане, но есть значительное меньшинство (около 5% от общей численности населения) этнических казахов, проживающих в Монголии. Вероятно, у них есть свое мнение о монгольских соотечественниках, с которыми я, к сожалению, не знаком.”

Еще одна казашка по имени Гуланда Тохтархан (Gulanda Tokhtarkhan - бывшая журналистка, специалист по культуре и социальным вопросам) написала: “В Казахстане большинство людей считают, что у монголов и казахов есть какие-то кровные связи. Они также знают о казахо-джунгарской войне, которая длилась более 300 лет. Некоторые историки или тюркологи настоятельно предложили Казахстану сделать некоторые комментарии о личности Чингисхана.

Но тех казахов, которые из Монголии, мы рассматриваем как братьев или сестер. Например, я была большим поклонником казахстанской R&B группы “Орда”, и я знаю, что их члены из Монголии. Правительство Казахстана продолжает помогать строительству Баян-Өлгий каждый год.”

Гуланда Тохтархан

Другой казах из Астаны Конкал Канай (Konkal Kanay) продемонстрировал истинно казахское мышление: “Будучи казахом из Казахстана, я могу сказать, что многие казахи любят Монголию и воспринимают ее как свою Родину. Некоторые казахские кланы тесно связаны с монгольскими кланами, монгольская культура и духовность очень близки к казахским. Так что с точки зрения истории и культуры многие люди называли бы их братьями. Конечно, существуют разные мнения, но в целом интуитивно люди связывают Монголию с их духовными и историческими корнями.”

Один монгол из Улан-Батора, Хонгор Шатар пишет: “Монголы, казахи и кыргызы. Несмотря на нашу разницу, мы являемся последними представителями номадической культуры Евразии.

Я монгол и считаю, что казахи - всего лишь одни из наших давно потерянных братьев.”

Хонгор Шатар

Казах Садам Кадафи , консультант по маркетингу, пишет: “Честно говоря, я НЕ хочу обидеть кого-нибудь. Казахи считают, что монголы бедны, а их страна неразвита. Это единственное, что я могу вспомнить из того, что я слышал в своей жизни от казахов.

Я, с другой стороны, знаю монголов достаточно хорошо, чтобы не воспринимать их страну как экзотику, что было упомянуто выше, так же, как Непал когда-то считался экзотикой (для казахстанцев).

Садам Кадафи

На самом деле монголы очень похожи на казахов во многих примитивно глубоких поведенческих моделях, что меня как казаха очень удивляет. Они едят то же, что и мы, но мы все равно воспринимаем эту страну как экзотику. В то же время, Монголия очень хорошо известна в Азии (что очевидно), в отличие от Казахстана, о котором азиаты знают сравнительно мало (в зависимости от страны, но в линейной зависимости от ВВП и ППС страны).

Пожалуйста, не воспринимайте мой ответ невежественным или грубым или высокомерным, я очень уважаю монголов и любую другую нацию, я просто ответил искренне и по существу, выразив мою субъективную точку зрения, которая может быть неправильной”.

Казах Аблайхан Беннетт Оспанов (Ablaikhan Bennett Ospanov), живущий в Лондоне, пишет: “Я считаю их братьями, у нас разные религии и языки, но наша культура почти такая же, поскольку оба наши народа жили и живут в степях.”

Аблайхан Беннетт Оспанов

Среди экспонатов Национального исторического музея в Улан-Баторе есть традиционные костюмы народов Монголии, в том числе казахские женский и мужской наряды. И это неудивительно, ведь казахи давно стали частью Монголии. Интересно, что жузово-родовая тематика, которая так будоражит наших сограждан в Казахстане, совсем не имеет той силы и интереса здесь. Одна моя собеседница не знает, из какого она рода, вторая вспомнила это не сразу. Им гораздо важнее, что они - казашки.

В ожидании своего

Мы встречаемся с Алией в самом заметном здании Улан-Батора, его современном символе - 25-этажной башне Blue sky в центре города. Моя собеседница молода и успешна, работает в международной компании, водит машину. Алия окончила университет по специальности “Дизайнер интерьера”, защитила магистерскую степень по международным экономическим отношениям. Она - казашка. Такие девушки, как она, ходят, например, по улицам Астаны или Алматы, вот только мы не в Казахстане, а в столице Монголии.

Мне нравится здесь жить. Никогда не чувствовала дискриминации, живем так же, как монголы, никакой разницы, - начинает рассказ за чашкой кофе Алия. - У нас в семье шесть человек. Мои братья и сестра создали семьи с монгольскими казахами. Я тоже жду своего единственного (смеется).

- Ваши родители примут, если выберете не казаха?

Нет, не примут. Я сама этого не хочу. У нас ведь другие традиции и правила - казахские. Конечно, мои родители не говорят, чтобы я вышла за того или этого. Они просто верят, что я выйду замуж за казаха. Я знаю, что некоторые полагают: раз мы городские казахи, то выходим замуж и женимся на монголах. Это не так.

Традиции предков

Родители Алии - выходцы из провинции, или, как здесь говорят, из аймака Баян-Улгий. Это место интересно тем, что здесь сосредоточено почти все население этнических казахов Монголии. Сама она родилась в Эрдэнэте - в одном из крупнейших городов Монголии. Говорит, что в их семье стараются придерживаться всех казахских традиций:

У нас такие же традиции, как у всех казахов: очень важны свадьба, рождение ребенка и так далее. Мы не смешиваем монгольские и казахские традиции. Например, есть Цаган Сар - монгольский праздник, это Новый год (отмечается в первых числах марта) - по сути, то же самое, что и Наурыз. Но мы отмечаем Наурыз.

- Много ли чая с молоком вы пьете, едите конину, как и большинство казахов?

Я более гибкая в этих вопросах. Но, например, мои родители действительно любят чай с молоком. Вообще-то я полгода назад перестала есть мясо - куриное, говядину, баранину… Но это касается только меня, другие казахи, разумеется, едят конину.

- Готовите бешбармак, казы, жая?

Да, у меня в холодильнике сейчас лежат казы, хотя я сама не ем - это запас для гостей. Тут нет специальных казахских магазинов, поэтому казы мне привезли из Баян-Улгия.

Непростые вопросы

Алия превосходно владеет монгольским, язык - основной проводник в социальную среду, он дает массу преимуществ в учебе, работе, повседневной жизни. При этом она остается все же другой, не такой, как все:

Когда родители звонят, они говорят со мной на казахском, а я отвечаю по монгольски. Но мы прекрасно понимаем друг друга. Все мои друзья-казахи говорят на очень хорошем казахском. Я понимаю и могу ответить, но мне комфортнее говорить по-монгольски. Если постоянно буду использовать казахский, переживаю, что мои позиции в монгольском значительно ухудшатся. Но в будущем планирую улучшить родной язык.

- Бывали в Казахстане?

Нет и, если честно, не хочу. Мои ровесники думают, что жить в Казахстане не так безопасно, как в Монголии. Родственники три года назад перебрались в Астану, но произошла трагедия - брата убили... Убийца так и не был найден. Хотя я знаю, что Астана - огромный, современный, развитый город, лучше, чем Улан-Батор.

- Может, ваши дети захотят вернуться на родную землю?

Не знаю… Папа постоянно говорил о переезде. Но потом решили подождать, что будет дальше. Первая волна переселенцев, говорят, хорошо устроилась, они сейчас богатые, а у тех, кто поехал позже, жизнь, увы, не так хороша. Теперь перестали говорить об отъезде.

- Значит, у вас есть родственники в Казахстане?

Сестра моего отца там живет, но мы до сих пор никогда не встречались и не общаемся.

- Интересуетесь казахстанскими новостями?

У меня нет никакой информации о Казахстане, но я работаю в международной компании, и недавно наша штаб-квартира из России переехала в Казахстан. Когда шеф казахстанского офиса приехала с визитом в Улан-Батор, я с удивлением увидела, что она - скандинавка! А я ждала кого-то из казахов.

- Какая у вас мечта?

Хочу создать свой бизнес. Поняла, что я по натуре бизнес вумен (смеется) .

Самый светлый праздник - Наурыз

Другая моя собеседница, Асем , в прошлом году окончила Монгольский государственный университет в Улан-Баторе по специальности “Международные экономические отношения”. Очень активная, занимается волонтерскими проектами, владеет английским и французским языками. Имя Асем ей дала родная тетя. Вся родня - тоже из Баян-Улгийского аймака:

Мои бабушка и дедушка работали в сельском хозяйстве, разводили скот. Как и у большинства людей того времени, у них не было возможности получить образование. У деда по отцу было 8 детей. А уже мой отец учился в Казани. Он и мама работают учителями, живут в Улгие. У меня есть два младших брата. Большинство родственников проживают в Улгие. В Казахстане у нас только дальние родственники по линии деда. Так как старшее поколение уже ушло, связь с родней утрачена...

Слышу, как Асем говорит с кем-то по телефону на казахском языке.

- Получается, у вас есть возможность использовать казахский язык в Монголии?

Да, я, например, живу в городе с подругой, с которой дружу со старших классов. Она тоже казашка. В других ситуациях я разговариваю по-монгольски, а в семье общаемся по-казахски. Но для нас очень сложно говорить на стопроцентно чистом языке, мы все равно добавляем монгольские слова…

Помимо языка монгольские казахи стараются придерживаться и своих традиций. Мол, пока есть старшее поколение, которое показывает молодым, чем жили предки, за традиции можно не беспокоиться:

Наурыз для нас - самый большой и светлый праздник. Появление на свет ребенка, свадьба - все это важно. Но традиции интегрированы на новый уровень, могут встречаться элементы западной культуры. При этом казы мы не можем готовить - никто нас не учил, даже мои родители не умеют. Люди из сельской местности более подкованы в этом вопросе, а мы, городские, может, более ленивые (смеется) . Поэтому казы готовят только по очень-очень торжественным праздникам, таким как свадьба или Наурыз.

Мы прогуливаемся в Национальном парке культуры и отдыха в Улан-Баторе и продолжаем беседу. Ни Асем, ни ее родители никогда не бывали в Казахстане, но она всегда следит за тем, что происходит в нашей стране.

- Вы слышали о программе возвращения этнических казахов в Казахстан?

Это одна из самых обсуждаемых тем в Улгие и в нашей семье. Слышала, что кто-то действительно добился лучшей жизни, другие вернулись назад в Монголию, потому что не смогли адаптироваться на новом месте. Когда переезжаешь, никто не может гарантировать, что найдешь престижную работу, жилье и так далее. Хорошо, когда есть, например, близкие родственники, которые на первых порах помогут. У меня нет чувства, что я должна ехать в Казахстан, но стараюсь обращать внимание на все, что с ним связано.

При этом молодая девушка всеми силами старается сохранять “все казахское” и прививать любовь более молодому поколению:

Считаю, что мы не должны терять нашу идентичность, не должны забывать родной язык. Наоборот, нужно показывать другим национальностям то лучшее, что в нас есть. Ведь мы живем вместе на монгольской земле, мы граждане этой страны и у нас есть перед ней ответственность.

- Чувствуете ли какой-то негатив к себе из-за того, что не монголка?

Люди никогда не скажут это прямо в лицо, но когда, например, речь идет о приеме на работу, это может произойти. Мой дед говорил, что раньше такого не было. Естественно, мы чувствуем страх, что в один день исчезнем или постепенно окажемся без своей идентичности. Сейчас одна из обсуждаемых тем - религия. Это на повестке дня у всего международного сообщества. Казахи - мусульмане. Монголы же - буддисты. Мы сохраняем традиции религиозного характера, но не на 100 процентов религиозны.

И напоследок о том, как казахское музыкальное творчество проникло в Монголию. Моя собеседница говорит, что ее знакомые заслушиваются песнями Кайрата НУРТАСА и других наших современных исполнителей. Все-таки - зов крови.

Язык фактов

. В монгольском парламенте - Великом государственном хурале - два этнических казаха: Бакей Агыпар и Алмалик Тлейхан

. Согласно распространенной статистике, в Баян-Улгие проживает 97 тысяч казахов. Но есть утверждение, что всего в Монголии до 200 тысяч этнических казахов